Однако парню удалось восстановить равновесие и, в несколько взмахов весла, отплыть от Горпины на довольно далекое расстояние.
Грустно смотревшая вслед ему русалка слышала, как стучал и плескал веслом торопливо гребший по направлению к деревне громко сам с собой разговаривавший и ругавшийся парень.
— Что тут за шум?! Ты с кем тут лясы точила? — вынырнула около Горпины, пыхтя и отдуваясь, мокрая и толстая, лысеющая голова Водяного.
— Рыбак тут был пьяный. Увидел меня и ругаться начал, — пробовала было объяснить свою встречу утопленница.
— То-то я слышу, что водкой пахнет, — пробурчал недовольно старик и продолжал: — А ежели пьяный, то зачем его в воду не затянула?
— Да он мне грозился веслом руки поломать.
— А это что?! — грозно спросил вдруг Водяной, указывая на недопитую Максимову бутылку в руках у Горпины.
— Это он дал мне, чтобы я от лодки отстала…
— А ты взяла!.. Вместо того, чтобы его челнок опрокинуть, ты от него водку взяла!.. Пожалела!.. Так вот же тебе за эту жалость!
Вырвав из рук Горпины бутылку, Водяной громко и хлестко ударил девушку по лицу своею растопыренной мокрой лапой.
Горпина заплакала и скрылась в тростнике.
Водяник же, не торопясь, посмотрел сквозь видневшуюся в прозрачной бутылке водку на свет выглянувшего из-за туч узкого месяца, запрокинул этот сосуд в свой блаженно осклабленный рот и стал переливать туда драгоценную влагу, которую лесная, водяная и болотная нечисть любит и ценит не меньше, чем человек…
Максим рассказывал поутру на селе, как хотела его затащить в воду ставшая русалкой Горпина, как он отбивался от нее веслом и уцелел лишь благодаря тому, что бросил ей почти полную бутылку. "Покуда эта пропащая душа водкой занималась, я и уплыл поскорее… Тем только и спасся…"
Чернобородый утопленник, носивший когда-то имя Петра Анкудиныча или просто Петры, а теперь известный больше под прозвищем "Тяни за ногу", очень боялся своего господина. Некогда Водяной, прикинувшись кумом из соседней деревни, завел его, пьяного, в тростники, где Петра попал на глубокое место и, с руганью на устах, утонул. С тех пор и распухшее тело его, и незамысловатая душа поступили в полное владение донного хозяина. Петра отнесся к этому как к должному и покорился судьбе.
Видя послушание чернобородого и рабскую готовность с его стороны угодить новому господину, Водяной отличал мужика от ему подобных утопленников и приказал жить возле самого омута — честь, которой собратья Петры, по несчастью, не удостоились. Все они расселены были верх и вниз по течению реки, и им строго запрещено было подходить близко к русалкам. Один лишь Анкудиныч пользовался этим преимуществом, так как омел тайное поручение от Водяного приглядывать за ними и доносить о каждом их вольном или невольном проступке.
Не смея ослушаться своего властелина, на следующую же ночь после получения приказа добыть бесенят "Тяни за ногу" отправился в путь. Почти беззвучно скользил он по затопленным водою местам, среди частых кустов, между высоких мшистых кочек и почерневших пней, направляясь к полузаросшему зеленью озеру, бывшему главным притоном лозовиков, перевертней, болотниц, бесов и прочей трясинной нечисти. Довольно близко подкрался он к зыбкой топи и, засевши в кустах, стал караулить, не подвернется ли какой-нибудь мелкий, безрогий еще, болотный бесенок. Переждав несколько времени, Петра был весьма удивлен, заслышав приятное, сладко зовущее пение.
"Тяни за ногу" вгляделся и был прямо поражен красотой увиденной им впервые болотницы.
Сидя на кочке, с опущенными в черную воду ногами (чтобы не видать было некрасивых не то лебединых, не то лягушечьих лап), распустив увенчанные белыми крупными цветами темные волосы, пела ближайшая к Анкудинычу трясинная красавица о том, как томится она одиночеством и ждет не дождется близкого ей существа, которому могла бы подарить весь пыл не дающей ей покоя любви… Утопленник так заслушался и засмотрелся, что забыл не только о бесенятах, но даже о Водянике и его приказании. "Тяни за ногу" слышал по временам хруст валежника и чмоканье чьих-то шагов по болоту, но даже не оглядывался В сторону этого шума, пока совсем близко около него не показался человек, вероятно охотник, заблудившийся в лесу. Человек этот осторожно, перепрыгивая с кочки на кочку и по временам останавливаясь, словно ему надо было подкрасться к токующему глухарю, неуклонно приближался к поющей болотнице. Вот он остановился у края ровной, словно бледно-зеленым ковром заросшей лужайки, на противоположном конце которой, посреди небольшого сравнительно пространства воды, сидела на мшистой кочке сладко поющая бесовка.
