Это заставило его задуматься, и, вернувшись домой, он заперся в своей келье и предался вновь изучению священного писания. Когда же он начал понимать внутренний смысл его, – ему стало ясно, как ничтожны богатства, почести, придворная жизнь и желания земных благ. С тех пор он посвятил себя всего самосовершенствованию, возвышению в себе божественного начала и не возвращался более к царю.
Прошло несколько лет, и царь сам пришел к брамину и, увидав его, всего проникнутого мудростью и любовью, пав перед ним на колени, сказал: «Теперь я вижу, что ты достиг истинного разумения смысла писания, и теперь, если только тебе это угодно, я готов быть твоим учеником».
(Браминская мудрость)
Солнце непрестанно изливает свой свет на весь мир, но свет его не исчерпывается этим; точно так же должен светить твой разум, разливаясь по всем направлениям. Он льется всюду, не исчерпываясь, и, когда встречает препятствие, не должен проявлять ни раздражительности, ни гнева, а освещать спокойно все то, что жаждет принять его, не падая, не утомляясь, покрывая все обращенное к свету и оставляя в тени только то, что само отвращается от лица его.
(Марк Аврелий)
Кто от наказания Божия становится лучшим в своем поведении, тот должен радоваться постигшим его страданиям, потому что они принесли ему великую пользу, и возносить за них благодарение к Богу, как за всякое другое счастье.
То, что у животного считается недостатком, у человека – достоинством: какое-либо повреждение делает животное негодным для жертвы, разбитое же сердце, сокрушенный дух – самые приятные Богу жертвы.
(Талмуд)
Помни, что разумение твое, имея свойство жизни в самом себе, делает тебя свободным, если ты не подгибаешь его служению плоти. Душа человека, просвещенная разумением, свободная от страстей, затмевающих этот свет, есть настоящая твердыня, и нет прибежища для человека, которое было бы вернее и неприступнее для зла. Кто не знает этого, тот слеп, а кто, зная, не входит в твердыню разумения, тот злосчастный.
(Марк Аврелий)
Все доброе в человеке божественно само по себе.
Душа человека есть зеркало, в котором можно втайне видеть образ Божественного разума.
(Джон Рёскин)
Подобно тому, как факелы и фейерверки бледнеют и делаются невидимыми при свете солнца, так и ум, даже гений, равно и красота блекнут и затмеваются пред сердечной добротой.
(Шопенгауэр)
Беспредельная нежность есть величайший дар и достояние всех истинно великих людей.
(Джон Рёскин)
Музыка и сладкая пища заставляют странника остановиться, но разум безвкусен, не имеет запаха, его не видно, когда смотришь на него, и не слышишь, когда слушаешь его, а между тем польза его неистощима.
Самое могущественное в мире то, что не видно, не слышно и не осязаемо.
(Лао-Тсе)
Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы. Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы. А поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны.
(Ин. III, 19–21)
Нет несчастия хуже того, когда человек начинает бояться истины, чтобы она не обличила его.
(Влас Паскаль)
Лучшие мысли обыкновенно те, которые приходят без всяких усилий и неизвестно как.
Ни одно великое умственное творение не вымучено. Великое творение может быть создано только великим человеком, и он творит его без напряжения.
(Джон Рёскин)
Всякая истина имеет своим началом Бога. Когда она проявляется в человеке, то это не показывает того, чтобы она исходила из человека, но только, что человек имеет свойство такой прозрачности, что может проявлять ее.
(Влас Паскаль)
Нет греха тяжелее страстей.
Нет беды больше неудовлетворения.
Нет преступления тяжелее жадности.
Вот почему человек, свободный от страстей, всегда бывает доволен.
(Лао-Тсе)
Тот, кто положил жизнь свою в духовном совершенствовании, не может быть недоволен, потому что то, чего он желает, всегда в его власти.
(Влас Паскаль)
Ты боишься, что тебя будут презирать за твою кротость, но люди справедливые не могут презирать тебя за это, а до других людей тебе дела нет, – не обращай внимания на их суждения. Не станет же искусный столяр огорчаться тем, что человек, ничего не понимающий в столярном деле, не одобряет его хорошей работы.
