– Где ты ее взял?
Рабочий махнул рукой в сторону мойки.
– Резиновые коврики поднимал, а она под ковриком лежала. Позади водителя.
Мы с Владом взглянули друг на друга и в унисон произнесли:
– Блин!
Рабочий все так же невозмутимо отправился обратно. А мы заговорили взахлеб, перебивая друг друга.
– Это в тот день, когда мы возвращались от тебя!
– Да помню я, помню! Я тормознул на светофоре, ноутбук чуть не свалился…
– Я повернулась и удержала его на месте, – договорила я. – Наклонилась, цепочка расстегнулась и свалилась на мягкое покрытие. Поэтому звука мы не слышали.
– А потом амулет закатился под резиновый коврик, – закончил Влад. Подумал, качнул головой и повторил: – Блин!
Я крепко зажала настоящий амулет в кулаке. Я его теперь вообще из рук не выпущу.
– Знаешь, нам повезло, что он тогда с меня свалился, – сказала я. – Если бы его нашли у меня или у тебя, то мы с Динкой были бы уже не нужны.
– Ты имеешь в виду похитителей?
– Ну конечно! Они нас не трогают, потому что им нужен амулет. Позарез нужен, до печеночных колик!
– Но зачем?! – потрясенно спросил Влад. – Что в нем такого ценного? Кроме старины, конечно!
Я потянула Влада за рукав и снова усадила на каменный бордюр. Уселась рядом и рассказала приятелю все, что узнала от археологов, – о портрете Симеона Бекбулатовича с цепью на груди, о Лоре и ее отце, монгольско-японской экспедиции, разыскивавшей гробницу Чингисхана. А еще рассказала о бумагах, которые нашла вчера в доме Сашиной бабушки.
– Ничего себе! – сказал приятель, когда я закончила. – Вот она, заначка покруче фараоновой! Сечешь?
– Секу, – ответила я. – Я другого не пойму: на фиг Динке понадобился минералогический анализ куска горной породы из Монголии?
– Что, правда не понимаешь? – не поверил Влад.
Я развела руками:
– Ну, прости! Не все такие умные, как…
Тут я споткнулась и умолкла. Потому что Влад ткнул цепь мне прямо в нос.
– Вот! Смотри, слепая!
– На что мне смотреть?
Влад молча ткнул пальцем в камень. Я уставилась на пористый булыжник.
– Это горная порода. Поняла?
– Горная по… – Я вскрикнула и тут же зажала рот ладонями.
Влад торжествовал:
– Поняла? Осталось установить, где в Монголии нашли этот камень, – и все! Мы знаем, где похоронен Чингисхан! Твоя сестра, видать, с мозгами дружит. Не зря она заказала минералогический анализ горной породы. Молодец, девочка!
– Да, – согласилась я. – Динка, конечно, умница. Но тебе не кажется, что это как-то очень просто?
– Ничего себе просто!
– А буква «А»? Она тут при чем?
Влад отмахнулся. Он был возбужден и полон оптимизма.
– Да ну тебя на фиг! Не порть удовольствие! Как ты думаешь, если мы найдем гробницу, нам отдадут четверть стоимости клада?
– Размечтался!
– Ничего не размечтался! По-моему, я все логично объяснил! Не зря же эти уроды требуют амулет! Иначе им придется перекопать все монгольские горы!
Я попыталась остудить пыл приятеля:
– Влад, послушай! Я же рассказывала тебе об экспедиции! Японцы привезли с собой технику, которая находит иголку под землей на десятиметровой глубине!
Влад пожал плечами:
– Ну и что? В горы-то они не лазили? Искали на равнине!
Я задумалась. Чего не помню, того не помню. Кажется, в Интернете ничего не говорилось о горах. С другой стороны, археологи не глупее нас. Должны были сообразить, что, если есть такая чувствительная техника, нужно проверить все возможные места.
– Я прав? – спросил Влад.
– Не знаю, – задумчиво ответила я. – Но все равно все это слишком просто. И буква «А»…
Влад рассердился:
– Слушай, ты меня достала! Если еще раз скажешь про букву «А», я тебя линчую! Понятно?
Я кивнула. Но думать о ней не перестала.
Через полчаса машина Влада приобрела товарный вид. Мы уселись в салон, пахнувший освежителем воздуха, и поехали в магазин. Влад набрал полные пакеты продуктов и расплатился еще до того, как я успела достать кошелек. Меня кольнула совесть. В конце концов, у человека серьезные финансовые трудности. Нужно сделать так, чтобы наше дружеское общение не стоило ему денег. Но как это сделать? Про неприятности Влада я узнала от следователя, поэтому заикаться лишний раз не стоит. Черт, до чего деликатная ситуация! А Тонькины двести баксов так и лежат в моем кошельке неразменной монетой. Вернее, неразменными купюрами.
