– Зато узнали, где ее точно нет, – возразила я. – Хочешь раздобыть информацию? Предположим, что ты ее получишь. Что дальше? Ты не историк и не археолог. Чтобы дойти до верной мысли, потребуется очень много времени. Оно у тебя есть? Думаю, что твоя фотография через несколько дней украсит стенд «Их разыскивает милиция». Ну, и Интерпол, конечно. Дима, ты действительно сильно рискуешь, если надеешься на Лору. Ей нужен амулет и не нужен ты. Делай выводы.
Димка прикусил губу, разглядывая меня исподлобья.
– Ты блефуешь, – наконец сказал он.
– Ты думаешь? Ну-ну, – ответила я как можно небрежнее, повернулась, чтобы уйти, но меня остановил нервный возглас:
– Что ты предлагаешь?
Я повернулась к бывшему мужу:
– Я предлагаю тебе взять меня с собой. Наверняка вы с Лорой собираетесь лететь в Монголию, правда?
– Какая проницательность!
– Не тащи с собой амулет, – настойчиво продолжала я, не обращая внимания на Димкин сарказм. – Сделай так, чтобы Лора при всем желании не могла до него добраться. Спрячь бумажку с заключением. Ты ведь запомнил, из какой горы взят камень для амулета?
– Запомнил, – машинально ответил Димка.
– Вот и все! У тебя есть необходимые ключи, а у Лоры их нет! Не позволяй ей перехватить инициативу!
Димка немного помолчал, не сводя с меня мрачных глаз. Наконец он разомкнул губы и ответил:
– Я подумаю.
– Думай, – равнодушно сказала я и покинула комнату.
Вошла в ванную, закрыла дверь на щеколду. Открыла воду, а сама в изнеможении присела на закрытую крышку унитаза. Ноги дрожали мелкой дрожью, сердце выбивало сто тридцать ударов в минуту. Я знала, что сейчас решается моя судьба. Останусь я в живых или нет? Все зависит от того, поверит ли Димка в мой блеф. Я понятия не имела, где искать захоронение, несмотря на все эти минералогические подробности! Я по-прежнему была убеждена, что искать гробницу в горе – глупо, потому что мы до сих пор не разгадали загадку подвески. Что означает странная буква «А» с волнистой перекладиной посередине? А она ведь что-то означает!
Я помотала головой. Долой панику! Я должна быть спокойной, рассудительной и, главное, очень убедительной. Потому что от этого зависит моя жизнь. Я встала с места, подошла к открытому крану. Набрала в ладони холодной воды и как следует ополоснула горящие щеки. Повторила эту процедуру несколько раз до тех пор, пока ноги не перестали дрожать, а сердечный ритм не пришел в норму. Тогда я перекрыла воду, вытерла лицо и вышла в коридор.
Димка ждал меня за дверью.
– Ты меня уговорила, – сказал он.
– Я тебя не уговариваю, – возразила я. – Поступай, как считаешь нужным.
Димка ухмыльнулся:
– Ладно, не притворяйся. Небось, поджилки трясутся?
Я промолчала.
– Ладно, – повторил Димка. – Попутешествуем напоследок. Надеюсь, ты не против?
Я очаровательно улыбнулась и ответила:
– С удовольствием! Только у меня нет загранпаспорта.
– Придется обойтись без него, – рассеянно заметил Димка.
– Как это? – не поняла я.
Димка отправился обратно в комнату.
– Не озадачивайся, – бросил он через плечо. – Это мои проблемы.
Я послала ему вслед беззвучный воздушный поцелуй. Похоже, моя казнь откладывается. Вот только не знаю, надолго ли?
Прошло еще два дня. Все это время мы по-прежнему проводили в квартире. Я попыталась открыть балконную дверь, но выяснилось, что она наглухо заколочена. Все, что мне оставалось, это сидеть на подоконнике и смотреть на улицу.
Димка ни на минуту не отрывался от своего ноутбука. Что ж, в наше время этого вполне достаточно, чтобы организовать путешествие, не выходя из дома. Как-то днем, на третий день после нашего разговора, Димка неожиданно вошел в мою комнату и велел:
– Одевайся!
– Я одета, – сказал я, спрыгивая с подоконника.
– Я хотел сказать, обувайся, – поправился бывший муж.
Я поняла, что заточение подошло к концу. Вышла в коридор, влезла в кроссовки, спросила, не глядя на Димку:
– Что мне брать с собой?
– Ничего, – ответил он, торопливо пакуя ноутбук в кожаный чехол.
– И сумку не брать?
– Ничего не брать.
– Но…
– Я сказал, ничего! – повысил голос Димка.
Я предпочла не вступать в дискуссию. Бывший муж был как-то непривычно взвинчен. То есть, взвинченным я его видела часто, но это была взвинченность другого рода. У Димки даже руки дрожали. Похоже, от возбуждения.
