И он замолчал, пронзая меня яростным взглядом.
– Дим, – сказала я устало. – Все эти угрозы совершенно излишни. Я все прекрасно понимаю. Не волнуйся, Динкино здоровья для меня важнее всего на свете. Никому не стану звонить, и скандала в аэропорту не учиню.
– Смотри! – пригрозил бывший муж.
Я не ответила. Вытерла губы салфеткой, скомкала ее и бросила на стол.
– Нам пора. Можно мне попрощаться с сестрой?
– Нет, – быстро ответил Димка. Наверное, он предвидел этот вопрос и заранее приготовил ответ.
Я не стала канючить. Нет, так нет. Вышла из комнаты и пошла по длинному коридору, ведущему в холл. Толкнула деревянную дверь и оказалась на широкой веранде. Увидела в углу круглый стол, пару плетеных стульев, кресло-качалку. Такой пленительный дачный интерьер. Жаль, что он создан не для меня.
Я сошла с веранды по широким каменным ступенькам, поискала взглядом сопровождающего. Перед домом уже дежурила знакомая «десятка» с замызганными стеклами. Открылась передняя дверца, высунулась физиономия моего знакомого – того самого менеджера, который первым подошел ко мне в торговом центре.
– Лиза! Вам сюда!
Я подошла к машине, открыла дверцу и уселась рядом с водителем. Минуту мы изучали друг друга: он меня озадаченно, я его насмешливо.
– Вы прекрасно выглядите, – сказал мой конвоир.
– А я знаю, – беспечно ответила я.
Собеседник еще несколько секунд разглядывал мое помолодевшее лицо и постройневшую фигуру.
– Ну что ж, давайте познакомимся, – начал он светским тоном. – Мы должны изображать супружескую пару, так что придется обращаться на ты и по имени. Меня зовут Виталик.
– Очень приятно, – ответила я. – А меня Лена.
– Как это? – не понял конвоир. Но тут же сообразил и воскликнул:
– Ах да! В смысле, по новому паспорту!
– Вот именно.
Машина выехала со двора и покатила по грунтовой дороге к широкой трассе, видневшейся вдали. Сначала мы ехали в полной тишине. Потом Виталик включил приемник, поинтересовался у меня:
– Какую волну предпочитаете?
Я пожала плечами:
– Не знаю. Найдите «Радио-джаз», давно не слушала хорошую музыку.
Спутник зашарил по многочисленным радиостанциям. Нашел нужную, увеличил звук. Я кивнула, благодаря за любезность. Определенно этот бандит вызывал у меня симпатию своей необыкновенной обходительностью. Через десять минут я решилась открыть рот и задать вопрос:
– Куда мы едем?
– В аэропорт.
– Это я понимаю. В какой аэропорт, в Шереметьево?
– Нет, зачем нам Шереметьево? – рассеянно ответил Виталик. – В Домодедово.
Я молча кивнула. В Домодедово. Что бы это значило?
А это значит, что мы не летим в Монголию. Могла бы и раньше догадаться: паспорт мне выдали российский, а не заграничный. Значит, перемещаться предстоит по России.
Мы добрались до аэропорта примерно за два часа. Виталик припарковал машину, вышел из салона. Я вышла следом. Мой спутник открыл багажник, достал оттуда объемную спортивную сумку.
– Что это? – спросила я.
– Это твои вещи, дорогая, – ласково ответил «муж». – Забыла?
– Ах да! – спохватилась я.
Слава богу, что у Димки хватило ума позаботиться обо всем. Человек, путешествующий без багажа, вызывает подозрение. Особенно если это женщина. Я хотела перехватить ремень сумки, но Виталик не дал мне этого сделать. Скроил укоризненную гримасу и сказал:
– Ну что ты, милая! Я донесу!
Я снова мысленно чертыхнулась. Определенно, он играл свою роль лучше, чем я.
Мы вошли в здание аэровокзала. Я быстро огляделась кругом.
– Леночка, держись за меня, – продолжал источать заботу «муж». – Не дай бог, потеряемся.
Я вцепилась ему в локоть. Действительно, не дай бог. Шаг влево, шаг вправо – и Динке свернут шею. Я боялась потеряться гораздо сильнее, чем мой мнимый муж. Виталик подошел к экрану с информацией о вылетающих самолетах. Прочитал длинную строчку, кивнул.
– Прекрасно! – сказал он. – Рейс отправляют вовремя, нам не придется торчать в аэропорту.
Я наклонилась к нему и тихо спросила:
– Куда я лечу? По-моему, уже пора поставить меня в известность!
Виталик хотел ответить, но тут женский голос, усиленный микрофонами, проговорил:
– Начинается регистрация на рейс сто сорок три, вылетающий в Читу. Регистрация у стоек сто девять, сто десять, сто двенадцать.
