– Отведи ее обратно.
Я встала с кресла, прошла мимо бывшего мужа с непроницаемым лицом. Тюремщик уже дожидался меня за дверью. По дороге я заклинала всех известных мне богов только об одном: пускай Динка будет жива и здорова еще лет восемьдесят! Пускай мой единственный козырь побьет все сильные Димкины карты!
Не успел тюремщик запереть дверь, как Динка бросилась мне на шею. Ее колотил нервный озноб.
– Слава богу, вернулась! – прошептала она, но тут же оттолкнула меня, уселась на пол и обхватила руками колени.
Я села рядом.
– Видела ублюдка? – спросила сестра, глядя перед собой.
Я закусила нижнюю губу, обдумывая ответ, собралась с мыслями и сказала:
– Помнишь, я говорила, что у нас есть козырь? Пришло время им воспользоваться. Дина, я отдала копию амулета.
– Как это? – не поняла сестра.
– Очень просто! Я сделала копию, очень похожую на настоящую цепь. Только вот камень вставила другой. Понимаешь?
– Камень… – повторила Динка. – Но камень – это ведь самое главное! Кроме… – Динка оборвала себя на полуслове и восторженно сказала: – Лиза! Ты умница!
Я скромно потупилась. Может, комплимент и не заслужен, но все равно приятно.
– Значит, они в полном дерьме! – продолжала ликовать Динка.
– В полном! – подтвердила я. – Им придется перекопать все монгольские горы!
Динка озадаченно посмотрела на меня.
– Перекопать горы? – переспросила она. И сама себе ответила: – Ах да! Именно перекопать! Лиза, ты умница в квадрате!
Я хотела спросить у сестры, что означают ее слова, но вовремя вспомнила о возможных подслушивающих устройствах и передумала. Этой ночью я не спала. Лежала рядом с Динкой, смотрела невидящими глазами в темный потолок. А в голове у меня непрерывным хороводом кружили два слова: получится или не получится?
Протянулись еще два долгих дня.
Мы с Динкой развлекались тем, что представляли себе пышные похороны великих правителей. Я описывала ей найденные погребения египетских фараонов и количество золота в них. Причем, делала это не просто так, а с практической целью. Пускай Димка послушает. Эта информация должна его сильно разогреть. Если, конечно, мой гражданский муж нуждается в подобном подогреве. По-моему, он нагрет до максимальной температуры, раз не остановился даже перед убийством.
– Неужели колесница была золотая? – переспросила Динка.
– Золотая, – подтвердила я. – Даже оси колес были из чистого золота.
– Господи, сколько же она весила?
Я пожала плечами:
– Думаю, много.
– Но это неудобно! Скорость снижается!
– Золотую колесницу делают не для скорости, – возразила я. – Это атрибут высшей власти. Все равно, что трон.
Я говорила и мысленно слышала стон, рвущийся из жадного Димкиного сердца. Через два дня тюремщик с заплывшим глазом снова задержал меня перед дверью подвала.
– Иди туда, – сказал он, кивая на длинный коридор. Мое сердце подпрыгнуло от волнения и запуталось в миндалинах. Я обернулась к Динке. Сестра была очень бледной.
– Я с тобой, – сказала она.
– А тебя не звали! – огрызнулся тюремщик.
Динка, как слепая, двинулась к нему. Но я быстро удержала ее за руку. Откинула с лица сестры спутанные пряди волос, взяла ее за щеки.
– Слушай меня внимательно, – начала я негромко. – Все будет хорошо. Тебя скоро отпустят. Сразу отправляйся ко мне. В квартире будет ждать человек по имени Влад. Я ему полностью доверяю. Сидите дома и ждите моего звонка. Ты поняла?
– Нет, – ответила Динка. – Я без тебя никуда не пойду.
– Я вернусь, – пообещала я твердым голосом, хотя прекрасно понимала, что это вранье. – Если ты меня не послушаешь, то свяжешь мне руки. Все!! – сказала я железным голосом, поцеловала Динку и оттолкнула ее от себя.
Я быстро пошла по длинному коридору к знакомой комнате. За моей спиной лязгнула тяжелая дверь подвала.
Димка встретил меня гораздо любезнее, чем в прошлый раз.
– Хочешь выпить? – спросил он, указывая на бутылку виски, стоявшую перед ним.
– Нет, – сухо ответила я. – С тобой не хочу.
– Не доверяешь? Зря! Какой смысл мне сейчас тебя травить?
– Доверие тут ни при чем. Говори, что ты надумал.
Димка наклонился над журнальным столиком, налил себе небольшую порцию виски. Откинулся на спинку кресла, сделал маленький эстетский глоток. «Время тянет, – поняла я. – Это хорошо. Это значит, что он почти готов капитулировать». Димка все так же, не торопясь, допил виски. Поставил стакан на столик и сухо сказал:
