По странному стечению обстоятельств в черное был одет и Йонои. Но его одежда была обтерта, местами засалена и висела на нем мешком. В обитом натуральной кожей салоне он был неуместен, как чертополох в петличке вечернего костюма.
— Так значит, ты и есть Флорд?
— Меня называют так. Хотя мать дала мне имя Райан.
Нешер кивнула. Мужчина рядом с ней неприязненно сказал:
— Ты бы намордник снял. Разговаривать неудобно.
Дик немного помедлил, но все же поднял визор на лоб.
— Элал передавал тебе мое приглашение? — спросила женщина.
— Да, сударыня.
— Почему же ты не явился?
Дик подумал, как бы ей ответить повежливей и при этом не соврать.
— Сударыня, — сказал он. — У меня нет ничего, что я мог бы предложить вам, и я не знаю, что вы могли бы предложить мне. Вы женщина деловая. Я тоже должен зарабатывать себе на хлеб. Я подумал, что если откажусь прийти — вы не станете тратить на меня свое время.
Нешер засмеялась.
— Своим временем распоряжаюсь я одна, телок. Сколько тебе платит мутант?
— Мне хватает.
— Я не спрашивала, хватает ли тебе — я спросила: сколько?
— Триста сэн в день.
Нешер вздернула брови. Триста сэн она каждый день тратила на сигареты.
— Бангер, который в одиночку валит троих, работает на мутанта и живет на триста сэн в день?
Дик сдержанно улыбнулся.
— Куда мы едем? Мне нужно доставить заказ. Пожалуйста, отпустите меня.
Нешер тронула сенсор на пульте — и машина остановилась у тротуара.
— Я слышала, что ты хороший флордсман, — сказала она. — Мне рассказывали, что ты несколько раз при разборках пускал в ход флорд, но никого не убил, только подрезал. Это значит, что ты очень хороший флордсман. Почему же ты живешь, как крыса? Почему ты ночуешь где-то на свалке, почему за триста сэн в день работаешь на побегушках у мутанта? У тебя нет гордости?
— Простите, сеу Нешер. Гордость у меня есть.
— В смысле — тебе грязно работать на Итивакай? Грязней, чем ишачить на мутанта?
— Это не я сказал, а вы.
Нешер, скрестив руки на груди, откинулась на спинку кресла.
— Интересно. В Муравейнике сотни бангеров, которые побегут за мной, стоит мне сделать пальчиком вот так. Из них я выбираю одного мальчишку, который умеет обращаться с лезвием, но при этом, похоже, сменных штанов не имеет — а он, оказывается, бессеребренник.
— Видно, ты и вправду святой, — усмехнулся мужчина. — Или чокнутый. Это одно и то же.
— Я не хочу спорить с вами о святости, — вздохнул Дик. — И в Муравейнике действительно сотни бойцов, которые кинутся к вам по первому свисту, так что я не понимаю, зачем я вам нужен. А теперь — могу я идти?
— Нет, — ответила Нешер. — Габо, и ты, телок — пойдите прогуляйтесь.
Элал и Пуля вылезли из машины. Нешер достала сигареты, тонкие и длинные, как хаси, и, закурив, с прищуром посмотрела на Дика.
— Что ты слышал обо мне? — спросила она. — Что ты слышал об Итивакай?
— Первое, что мне о вас рассказали — что вы благородный человек. А об Итивакай я слышал, что это самая дерзкая и крепкая банда в Муравейнике, а то и во всех Пещерах Диса. Вы раньше были капитаном корабля, а потом потеряли его.
— Я была командором, у меня было пять кораблей. Целый торговый флот. И я потеряла их все. Три — на войне. Два — из-за проклятых планетников. И из-за того, что мои пилоты оказались просто продажными харями. После этого я уже ничто не ценю так, как верность. На самом деле, Райан по прозвищу Флорд, я не могу взять в Итивакай любого стрелка, который кинется на мой свист. Это подход Яно: как можно больше быков, как можно больше террора. Мы — Итивакай, «Один-за-всех». Мы берем только тех, о ком знаем, что на них можно положиться. Этот браслет, — она подняла рукав, показав запястье, — ты знаешь, ты чего он сделан?
— Это звено из сочленения полудоспеха, — ответил Дик.
— Верно. Мы держимся друг за друга, как звенья полудоспеха. И мы защищаем то, что нам дорого. А дорога нам свобода. Мне понравилось, как ты держался. Это говорит о том, что на тебя положиться можно. Скажи, что тебя не пускает? Данг был бы тоже хорошей заменой Харнаме, я знала его отца, но, похоже, он попадет-таки в армию. Так что я остановила выбор на тебе.
