— Да.
Женщина со старинной винтовкой кашлянула снова.
Доуз опустился на дешёвый настил и уселся, скрестив ноги. Даже теперь он был на пол головы выше Фреда. Кожа у него была очень бледной в тех местах, где не было красноты. Из-за прыщей и неуклюже вытянутого телосложения Доуз был похож на подростка. Но глаза его были совсем другими.
— И террористы… — произнёс Доуз.
— Что?
— Люди, которые захватили станцию. Ты думаешь, ответственность лежит также и на них?
— Да, — сказал Фред.
Доуз сделал глубокий вздох, медленно пропуская воздух меж зубами.
— А ты знаешь, полковник, что штурм станции Андерсон — одна из самых хорошо задокументированных военных операций в истории. Камеры видеонаблюдения транслировали всё. Я потратил месяцы на то, чтобы разобраться в тех записях. Я могу рассказать о тех деталях штурма, о которых неизвестно даже тебе.
— Как скажешь.
— При взрыве баррикады одиннадцать человек было убито взрывной волной. Ещё трое перестали дышать через две минуты, а последние двое дожили до появления твоих солдат.
— Мы не убивали раненых.
— Вы убили одного, когда он попытался поднять свой пистолет. У женщины было разорвано лёгкое, и она захлебнулась собственной кровью, и помощь ей оказать уже было поздно.
— Вы хотите от меня извинений?
Улыбка Доуза стала холоднее.
— Я хочу, чтобы ты понял, что я знаю во всех деталях, что произошло на станции. О каждом приказе. О каждом выстреле, и из какого оружия он был сделан. Я знаю всё о нападении, и половина астеров — тоже. Ты здесь знаменит.
— Ну вот, все знают — а ты спрашиваешь, что же там случилось, — проговорил Фред, пожимая плечами — это было лучшее из того, что он мог сделать связанными, онемевшими руками.
— Нет, полковник. Я спросил о том, что случилось именно с тобой.
* * *
Личный кабинет генерала Джазиры был декорирован так, как мог бы выглядеть британский клуб джентльменов. Вся мебель была сделана из тёмного дуба и кожи ещё более тёмного цвета. Массивный письменный стол пах лимонами и тунговым маслом. Письменный набор и глобус Земли на нём, были сделаны из латуни. На книжных полках — настоящие бумажные книги и прочие сувениры, собранные в течение долгой жизни, наполненной путешествиями. Нигде в поле зрения не попадались электронные устройства сложнее настольной лампы. Если бы не лунная гравитация в 0.17 g, не было бы никакой возможности отличить этот кабинет от лондонского офиса начала двадцатого века.
Генерал ждал, пока Фред заговорит первым… Он взболтал виски в своём бокале, наслаждаясь резким запахом ликера и тем, как звенит лед о стенки. Фред осушил стакан одним глотком и поставил его на стол перед собой, как бы приглашая наполнить его снова.
Джазира, наконец, сдался, и заговорил первым.
— Предполагаю, что у вас было время ознакомиться с видеоматериалами, которые террористы транслировали со станции Андерсон.
Фред кивнул. Он предполагал, что именно это было причиной, по которой его пригласили сюда в нерабочее время. Он сделал ещё один маленький глоток виски, но у того был кисловатый вкус, так что он поставил бокал обратно.
— Фред, — обратился к нему Джазира со смехом. — Это не расследование. И вы здесь не для того, чтобы просить прощения. Вы хорошо сработали, полковник.
Фред нахмурился, поднял свой бокал и поставил его обратно, так и не сделав глоток.
— Тогда давайте начистоту, зачем я здесь?
Джазира откинулся в кресло.
— Ничего особенного. Я видел ваш запрос о проведении расследования в отношении работы переговорной группы. О рассекречивании стенограммы переговоров. Мне показалось это удивительным.
Говоря, Джазира разминал плечи, хотя при незначительной лунной гравитации они едва ли могли быть напряжены. Должно быть, он провёл много времени на планетах с силой тяжести больше нормальной, а привычки уходили медленно.
— Не понимаю, что это информация вам даст? Вы выполняли свою работу, солдат. Переговорная группа — свою. Вот и всё.
— Сейчас всё выглядит так, сэр, будто люди, захватившие станцию Андерсона, были душевно больными, а мы — палачами, — сказал Фред и замолчал, осознав, что слишком повысил голос.
Успокоившись, он продолжил.
