Схватив женщину за ногу, он судорожно выдохнул — возник пузырь воздуха, который поднялся на поверхность и лопнул. Энни давила ногами изо всех сил. Что-то дёргалось под подошвами её обуви, но звуков слышно не было.
Это длилось долго — дольше, чем могла предположить Энни. Дождь заполнил контейнер до самых краёв. Движения под её ногами мало-помалу затихали — проходила иногда паническая судорога, но тут же прекращалась. Энни ещё долго так стояла, дрожа и вспоминая иные, тёплые дни.
В конце концов она замкнулась в себе, закрылась наглухо и вылезла наружу. С неё текло. Уходя оттуда, Энни думала об Алане, думала о том времени, что начиналось теперь, после завершения дела. После того, как замерли движения, замерли все движения в трясине, куда она погрузилась по пояс. Крышку Энни опускать не стала.
Прежде чем покинуть тупик, она понаблюдала за улицей, прячась в тени, но «олдсмобиль» в поле зрения не появлялся. Прохожие расступились перед ней. Вонь, стекающая грязь, перепуганное лицо, какая-то тряпка, крепко прижатая к груди...
Энни выбралась на пешеходную дорожку, замешкалась на мгновение, но затем повернула в нужную сторону и тихонько ушла.
Дождь продолжал идти маршем через город.
Никто не мешал Энни собирать пожитки на 51-й улице. Полиция решила, что она работает мусорщицей, зеваки спешили отойти, чтобы не быть задетыми, а владелец копировального центра с облегчением смотрел на эту уборку территории. Энни спасла всё, что смогла, и поплелась прочь, надеясь, что алюминием удастся окупить место для обсушки. Нехорошо, что она так перепачкана: Энни стремилась к опрятности даже на улице. Прощала себе определённый уровень неряшливости, но не полное отсутствие чистоты.
И повреждённую куклу нужно было вымыть и отчистить. На Восточной 60-й, возле Второй авеню, жила одна женщина; вегетарианка, говорившая с акцентом; белая дама, которая иногда позволяла Энни ночевать в подвале. Можно попросить её об одолжении.
Одолжение было бы не очень большим, но белой дамы не оказалось дома, и Энни провела ночь в одной из строящихся Башен Зекендорфа, где раньше стоял универмаг «С. Клейн», — на 14-й улице, недалеко от Бродвея.
Мужчины из лимузина не могли её найти почти неделю.
Она вытаскивала газеты из проволочной корзины на перекрёстке Мэдисон и 44-й, когда её сграбастали сзади. Это был тот, который влил в Бидди спиртное, а потом заставил его выпить «Драно». Мужчина обхватил Энни и начал разворачивать лицом к себе, но она мгновенно дала отпор. В точности так, как отбивалась от детей, пытавшихся отнять у неё кошелёк.
Энни боднула противника макушкой прямо в лицо и оттолкнула обеими грязными руками. Отступив, он оказался на проезжей части, и такси едва успело вывернуть, чтобы не задавить его.
Мужчина застыл на месте, тряся головой, а Энни помчалась вниз по 44-й в поисках убежища. Она жалела, что снова пришлось бросить тележку. В этот раз её добро уж точно не останется в сохранности.
Это было накануне Дня благодарения.
К тому времени ещё четырёх негритянок нашли мёртвыми возле уличных дверей.
Энни бежала единственным известным ей способом — через магазины, у которых имелись выходы на другие улицы. За Энни и её ребёнком неотступно следовала беда, хотя не получалось определить, насколько близкая. В квартире было так холодно... Всегда было так холодно... Владелец жилья ещё не включал отопление, он делал это в начале ноября, когда выпадал первый снег. И Энни сидела с сыном, укачивая его, пытаясь утешить, пытаясь удержать в нём тепло. И когда пришли из социальной службы, чтобы её выселить, она всё ещё держала ребёнка. Когда его забрали, затихшего и посиневшего, Энни сбежала на улицу; и теперь она тоже бежала — ей было известно, как бежать, — продолжала бежать, чтобы остаться жить здесь, где никто не мог добраться до неё и Алана. Но Энни знала, что беда следует неотступно.
Энни приближалась к людному месту. Оно было ей знакомо. Новое здание, новый небоскрёб, возведённый на месте магазинов, возле которых в урны выбрасывали хорошие вещи и кое-что оставляли иногда на погрузочных площадках. Называлось оно «Ситикорп-молл», и Энни влетела внутрь. Назавтра наступал День благодарения, и всё внутри было богато украшено. Энни промчалась через центральный атриум, осмотрелась. Здесь находились эскалаторы, и она бросилась к одному из них, чтобы подняться на второй этаж, а потом и на третий. Без остановок. Если она замедлится, охрана может её задержать или вышвырнуть вон.
