Мы все с планеты одной - страница 22
Шрифт
Интервал
Поселилась по родному краю?
Может чей-то плач и чей-то крик
Заплутались, побелев от времени,
Или след оставил горький миг,
Сединой проросший, как из семени?
Каждый на себе несёт вину
За всю боль живущих на земле,
Я не буду красить седину —
Боль души ведь не закрасить мне.
Судьбы
Стремились к одной,
а получились разные!..
Сердцем никогда не разлучались,
Разъезжаясь далеко, надолго.
Чувства уживались с чувством долга,
В жизни мы вперёд на крыльях мчались.
И судьба нас сталкивала круто,
На вокзалах, – путь закрыт погодой…
Редких встреч не дни – часы, минуты,
Наше время превращали в годы.
…Вот опять столкнулись у вагонов, —
Встреча – миг, и долгая разлука,
А на судьбах – рельсы перегонов,
Пыль дорог, надежда, вера, мука.
Каменное море
Каменное море – сопки да гранит,
Валуны – как волны, только море… спит.
Не шумят здесь травы, птицы не поют,
Облака, снижаясь, тихо влагу льют.
А зимой намерзнет слюдянистый лед,
Посылая блёстки в синий небосвод.
Не бушуют грозы – то природы блажь,
Глазом необъятен каменистый кряж.
Словно в легком шторме видится гранит,
Каменное море, только море… спит.
Спят юнцы-солдаты высоты «ноль-ноль» —
Кодовые цифры, похоронки боль.
Кровенеет густо памятник-гранит,
Каждый мальчик-воин здесь не раз убит.
Здесь горели камни, плавился металл,
Огненная лава – смертоносный вал.
Только пепел черный оседал, как пыль,
Верности Отчизне – здесь святая быль.
Тридцать два по счету – горстка, месяц март,
Взяли необученных прямо из-за парт,
Бились, как умели, смертью смерть поправ,
И окаменели, все гранитом став.
…Каменное море, сопки да гранит,
Валуны – как волны. Чутко море спит…
Свет родины
Через толщу времени, как свет,
Льется в душу детство доброй сказкой,
Память греет материнской лаской,
И зовёт назад седой рассвет:
Там росинки жемчугом на травах,
А цветы, как чаши для питья —
Солнечного, хрупкого литья,
Плещутся в туманах кучерявых,
Где ветра гречишным мёдом веют,
Где синеет лён, как небеса;
Синь полей вошла в мои глаза
И теперь мне не расстаться с нею.
Стал любимым для меня тот цвет,
Снится Родина небесно-синей
И ромашек лепестки, как иней
На ресницах пролетевших лет.
Боль сердца
Памяти моряков, погибших
на линкоре «Новороссийск».
Погода – штиль, и лунный свет – разливом,
На рейде воцарилась тишина.
Но в миг была разбужена она
Огромной силы полуночным взрывом.
И огненно-безумного накала
Из тела корабля взметнулся смерч.
И буйствовала в дикой пляске смерть
На ранах корабельного металла.
А рында билась в гневе и рыданье,
Звала на подвиг мёртвых и живых, —
На бой за жизнь благословляла их,
Захлебываясь в яростном стенанье…
Тех, кто погиб, обратно не вернуть,
Не возвратить из огненного смерча.
Навеки вырвав памятью из смерти,
Мы продолжаем их по жизни путь.
Татьяна Парусникова
Г. Ялта. Образование высшее, секретарь Крымского отделения Российского Союза писателей, лауреат Литературной премии им. А. П. Чехова, поэт, прозаик.
Я умею дружить так, как дружат мужчины
Я умею дружить так, как дружат мужчины.
Верю в истину, искренность, преданность слов.
Почему-то всегда возникают причины —
попадаю нежданно меж двух жерновов.
Если вдруг полюблю, то отдам всё до капли!
Без оглядки, не слушая сплетен, хулы.
Наступаю всегда на лежащие грабли…
Боль проходит, и дали, как прежде светлы.
С нетерпением жду наших встреч постоянных,
словно «чаша», наполнен друзьями мой дом.
Я грущу без бесед, песен грустных и пряных,
приходите, как прежде, мы с вами споём.
Почитаем впервые рождённые строки,
их слова нас не раз волновали до слез.
Откровенно поведаем жизни уроки
и решим не один наболевший вопрос.
Поднимается с солнцем душа
Золотистые пчёлы кружат над младенцем, кружат.
Оберег Аполлона подарен сынишке Платону.
На карминных губах капли мёда, стекая, дрожат,
и цветы, улыбаясь, раскрыли навстречу бутоны.
Золотистые пчёлы с жужжаньем кружат над цветком.
Спит младенец, не ведая, что уготовано Свыше.
Поднимается с солнцем душа, и виток за витком
во вселенной порхает, сверкает, кружится и дышит.
Перепутались нити несчастья и счастья – судьбы…
Но об этом не скоро малыш, подрастая, узнает.
Время всё же стирает суровой печали следы,
и улыбка ребёнка, как солнце, весь мир освещает.
Похожие книги
