Пока я рассказывал свою историю аборигенам Баду, сидевший передо мной старик не спускал с меня глаз. Время от времени он бормотал "да, да", сопровождая эти слова кивком своей красивой головы, увенчанной, белоснежной шапкой вьющихся волос. Его интерес к моему рассказу подтверждался и глубоким вниманием, с каким он меня слушал.
Когда я заговорил о своей жене, я вынул из кармана фотографию и протянул ему. Он выхватил фотографию у меня из рук и одобрительно присвистнул.
- Красивая! - сказал он. - Твоя жена красивая женщина. Она очень похожа на мою. Моя жена тоже красивая.
Он передал фотографию тем, кто сидел сзади, и она стала переходить из рук в руки, причем мужчины присвистывали, а женщины рассматривали ее критически.
Во время рассказа за моей спиной столпились ребятишки. Они стояли, не шевелясь. Вдруг я почувствовал, как на мою руку легла маленькая, легкая, как лист, ладонь. Обернувшись, я встретился взглядом с девочкой лет пяти, которая испуганно отдернула руку.
Улыбнувшись девчушке, я продолжал рассказ. Несколько минут спустя я снова почувствовал прикосновение ее ручки, но стоило мне оглянуться, и она опять ее отняла. В третий раз я наклонился к ней и шепнул:
- Не отнимай руку!
Она сразу вложила руку мне в ладонь; ее смущенное нежное личико просияло. Она отняла руку, только когда я кончил рассказ и встал.
Старик тоже встал и подошел ко мне с улыбкой.
- Я бы хотел знать твое имя, - сказал я. - Как тебя зовут?
- Леви Мадуа, - гордо ответил он. - Я пришел другого берега Баду, из Аргана. А как зовут тебя?
Я назвал свое имя. Старик повторил его и предложил:
- Давай поговорим, а?
- Хорошо. Но сначала я должен проститься с твоими соплеменниками.
Островитяне смотрели на меня, ожидая, что будет дальше, но, увидев, что мне хочется поговорить с Мадуа, простились с нами и разошлись. Мы с Мадуа пошли по широкой тропинке к группе пальм.
Мадуа был уроженцем острова Баду. Он отличался живым умом. На его лице обычно играла легкая улыбка. Когда он оживлялся, голос его звучал совсем молодое;
Мы с Мадуа уселись под пальмой.
- Не расскажешь ли мне какую-нибудь старинную историю? - попросил я. Я бы ее записал.
- Историю... - задумчиво повторил он.
- Расскажи мне, как жил твой народ до прихода белых. Что рассказывала тебе мать в детстве?
Мадуа улыбнулся:
- Я знаю много-много историй. Одну из них я сейчас расскажу.
Я достал блокнот. Старик с интересом наблюдал за мной.
- Начинать? - спросил он.
- Начинай.
Внимательно посмотрев на приготовленную для записи страничку блокнота, Мадуа сказал:
- Открой для меня новую страничку, а?
Я перевернул страницу. Старик глубоко вздохнул, поднял голову и выпрямился. Он считал нашу беседу очень важной и потому принял полную достоинства позу. Рассказывая, он смотрел не на меня, а куда-то вдаль, словно всматриваясь в далекое прошлое. Когда он замолкал, чтобы дать мне время записать сказанное, он с беспокойством смотрел на мою движущуюся по бумаге руку, словно опасаясь, что она не сможет передать смысла рассказа.
- Давным-давно, - начал он, - на востоке был островок. Он назывался Туту - Восточный остров. Там жили люди. У них был вождь, военачальник, которого звали Кайгус. Кайгус хотел пойти войной на Баду. Это было очень-очень давно. Он сказал: "Я убью вождя Баду", и его люди с ним согласились. Они сели в лодки и поплыли. Их было много-много.
Время года было примерно такое, как сейчас. Они поплыли из Туту и пристали к берегу Баду. Место, где они вышли на берег, называется Мазар.
Они оставили по два человека в каждой лодке - ведь прилив сменяется отливом и лодки может унести в море. Вот они и оставили по два человека в каждой лодке.
Они были готовы к бою. В волосах у них были белые перья, так много перьев, что головы казались белыми.
Они пересекли остров и подошли к Проливу крокодилов. Наступили сумерки, потом стало темно. Они хотят найти деревню, но ничего не видят, кругом темно.
Вождя острова Баду звали Вайир. Его сын был со своей девушкой возле болота. Сын вождя услышал шаги людей. "Тут кто-то есть, - сказал он девушке. - Сюда идет много народу. Это не наши люди". Он отослал девушку домой, она ушла.
