- Так тебе вообще никто не помогает с похоронами?
- Никто. Валя говорила, что у неё есть какие-то знакомые, но я даже не знаю, кто они. Может, они бы помогли, но у меня нет их координат.
- А где ты сейчас живешь? В своей квартире или в Валиной?
- Пока в квартире мужа.
- А Валю куда привезешь?
- Не знаю. К себе, наверное.
- А её муж знает, что она умерла?
- Я ему звонила, а Вася сказал, что уже вычеркнул её из своей жизни, и раз она такая дура... - Зоя замолчала, зажмурившись, потом плечи её затряслись от беззвучных рыданий.
- Зоенька, Зоенька, ну, милая моя, ну, не плачь, - успокаивала её Тамара, сама чуть не плача. - Плюнь ты на него, раз Василий такая бесчувственная скотина. Подонок он, больше никто, раз так говорит о Вале. Бог его за это накажет. Ты не одна, я с тобой. Поедем сейчас с нами? - она растерянно посмотрела на друзей, только сейчас осознав, что сказала это зря, - мало радости женщине, потерявшей родную сестру, ехать на чьи-то поминки.
- Не могу, Томочка, на меня из-за похорон столько дел навалилось, не знаю, за что и хвататься.
- Мне сейчас нужно ехать на поминки, а потом я к тебе приеду. И завтра буду с тобой, и вообще столько, сколько понадобится. Ладно?
- Ладно, - кивнула та и добавила. - Спасибо тебе, Томочка.
- Поезжай с ней сейчас, - вмешалась Алла, поняв, насколько этой одинокой женщине, потерявшей сестру, которую даже похоронить, кроме нее, некому, - тяжелее, чем ей самой.
- Так и сделаю, - согласилась Тамара и обратилась к Зое. - Давай ключи, я сяду за руль.
Порывшись в сумке, Зоя нашла ключи и отдала их ей. Тамара поочередно открыла обе дверцы машины, помогла ей сесть на право сиденье, а потом подошла к Алле и отдала ключи от её "фольксвагена".
- Это сестра моей школьной подруги, - вполголоса пояснила она. - Мы росли в одном дворе, их мать умерла, отец разбился на машине. Потом мы много лет не виделись. И вот...
- Томик, может, лучше нам всем поехать с тобой к Зое, а? - спросила Алла. - По крайней мере, ей мы нужны. У меня нет никакого желания сидеть и пить водку за одним столом с этой лживой сучкой Мариной и слушать лицемерные речи других присутствующих. В такой день хочется быть среди нормальных людей, а не среди фарисеев.
- Нет, Алла, - покачала головой подруга. - Я думаю, Зое нужно выговориться и выплакаться. А присутствие незнакомых людей будет её стеснять. Да и мне, честно говоря, не по себе. Кто бы мог подумать, что моя подружка Валька... - махнув рукой, она опустила голову и быстро пошла к Зоиной машине.
Проводив взглядом "Жигули", Алла вздохнула.
- Вот так, бабы, - глухим голосом произнесла она, стягивая с головы черный шелковый шарф. - Умрешь, и даже похоронить некому, кроме единственной сестры. А у меня даже и сестры-то нет.
- Уж кому-кому, а тебе-то не грозит остаться одной, - неуклюже попыталась успокоить её Лена.
- Ну, спасибо на добром слове, утешила, - криво усмехнулась верная боевая подруга. - Сознание, что у моего гроба будут стоять толпы безутешно рыдающих друзей, сразу согрело мне душу.
- Я не то имела ввиду, - растерялась Лена.
- Да ладно, не бери в голову, - отмахнулась Алла. - Не надо меня утешать. И это пройдет, - как говорили древние.
Двор и почти весь переулок были забиты автомобилями. Впервые Алла не стремилась показать класс вождения и не обгоняла друзей, потому и приехала последней. Опоздавшим пришлось оставить свои машины поодаль и немного пройти пешком.
Она никогда не бывала в загородном доме Виктора. Подойдя к открытым воротам, без особого интереса оглядела солидный особняк. Шагая по широкой бетонированной аллее, по обеим сторонам которой росли старые яблони, Алла машинально отметила про себя, что строя свои хоромы, Первенцевы каким-то образом умудрились сохранить в целости сад.
- Это центральный вход в дом, - негромко пояснила Олеся. Как и остальные "самаритянки", она не раз бывала в доме Виктора, когда они проводили расследование. - А второй вход, в апартаменты хозяина дома, с другой стороны, отсюда его не видно.
Верная боевая подруга молча кивнула. Сейчас эти детали уже не имели ровным счетом никакого значения.
