— Я знаю. Мне Тема сообщил.
— Тема? — Андрей посмотрел куда-то за Маринкину спину. — Он как раз к нам идет.
Маринка изменилась в лице:
— Ох, я тогда побегу. Не хочется с ним объясняться. Удачи вам.
Он начал что-то говорить, но Маринка уже открывала дверь. Очутившись на улице, она припустила бегом через всю площадь. Если Андрей и Тема увидят, гнаться за ней точно не будут. А уж что подумают… честное слово, не важно. Она больше никогда ни того, ни другого не увидит.
Но все равно обидно, что она даже имя свое Андрею не назвала.
— Молодчина ты, Маринка! — с чувством воскликнул Антонио, когда вечером они собрались послушать ее отчет о событиях сегодняшнего дня.
Кое о чем, конечно, пришлось умолчать. О теплой улыбке Андрея, например, или о том, как жаль было внезапно убегать от него, лишая себя шанса на новую встречу.
— А вы представляете, что было бы, если бы Добрышевский засек ее в кабинете? — возмутилась Галина. — Разве можно так рисковать? Неужели не смогли ничего поумнее придумать?
— У нас не было другого выхода, Галь, — примирительно сказал Денис.
— Могли бы со мной посоветоваться. Мы одна команда или нет? Или я гожусь только на то, чтобы перед клиентами комедию ломать и мужиков спаивать?
— Галочка, у нас не было времени. — Антонио сел на ручку Галининого кресла и погладил ее по спине.
Недовольство Галины объяснялось легко. Пока Маринка, Денис и Антонио изображали из себя Бондов и Борнов, Галкин вклад в дело ограничился контактом с подвыпившим работником СЭС, который выехал на вызов в Белый дом. Мужичка надо было задержать любой ценой, чтобы он не помешал маскараду фальшивых инспекторов, и госпожа Кристиана на время перевоплотилась в любительницу горячительных напитков и сомнительных знакомств.
Она прекрасно справилась с заданием, но затаила на коллег злобу.
— У вас никогда нет на меня времени. Отстань! — Галина в раздражении отодвинулась.
Это было поразительно. Галка, по уши влюбленная в Антонио, ревнующая его даже к собственной маме, отмахивается от него, как от назойливой мухи!
И все из-за того, что они с Денисом заставили Маринку залезть в кабинет Добрышевского.
Маринка была тронута до слез:
— Галь, да забудь ты об этом. Ничего страшного не случилось. Давайте лучше подумаем, как передать запись Кошмарикову.
Две пары темных мужских глаз воззрились на Маринку с одинаковым странным выражением.
— В чем дело? Вы же сами все прекрасно слышали.
— Понимаешь, Мариночка, одной записи недостаточно… — покачал головой Денис.
— Мы уже думали над этим, — подхватил Антонио. — Запись, сделанная противозаконно, не может быть доказательством.
— И что это значит? — спросила Маринка, предчувствуя недоброе.
Денис и Антонио переглянулись.
— Что тебе нужно еще раз зайти в кабинет мэра и сфотографировать документы, о которых он говорил.
Маринка онемела.
— Нет, вы точно рехнулись! — Галина энергично покрутила пальцем у виска.
— Никуда я не пойду! — воскликнула Маринка. — Ноги моей больше не будет в Белом доме!
— Но у нас нет другого выхода, — развел руками Денис. — У тебя одной есть беспрепятственный доступ в здание.
Маринка вскочила с кушетки:
— Вы еще после крысы обещали, что больше никаких заданий не будет! Я… я не могу рисковать каждый день!
В комнате стало тихо. Антонио и Денис избегали смотреть Маринке в глаза, Галка хмурилась.
— Может быть, мне попытаться залезть в этот кабинет? — предложила она. — Я бы могла переодеться… уборщицей.
— Тебя охрана на первом этаже не пропустит, — буркнула Маринка. — Там у каждой уборщицы пропуск.
— Тогда мне придется идти с дополнительной проверкой после травли грызунов, — вздохнул Антонио.
— Второй раз может и не сработать, — покачал головой Денис.
Отчаяние захлестнуло Маринку. Деваться некуда. Никто, кроме нее, не доберется до кабинета Добрышевского. Значит, ей снова придется терпеть нравоучения Елены Валерьевны, объясняться с Темой и разыгрывать из себя шпионку.
— Меня обязательно застукают, — обреченно сказала Маринка. — Я чувствую.
— А ты не думай о плохом, — расцвел Антонио. — Ты же умница. Ты справишься.
— К тому же мы будем в курсе того, что происходит, и подстрахуем тебя, — добавил Денис.
