— Так, мой друг, не будем спешить с выводами. Сейчас мы перейдем в гостиную, и за бокальчиком вина обсудим ваши новости. А там уже решим — хорошие они, или плохие…
Вызвав прислугу и велев накрыть стол в гостиной, Мэттью не стал давить на своего протеже, давая ему время собраться с мыслями. Подозревал, что разговор пойдет о недавнем сражении возле острова Уэссан, и не ошибся. Отчет об этом бое он уже читал, но бумага — она и есть бумага. Хотелось бы выслушать непосредственного участиника событий. По мере рассказа речь Паркера становилась все более эмоциональной.
— Иными словами, сэр, новые орудия не оправдали надежд. За все время боя нам не удалось добиться ни одного попадания. Голландцам, правда, тоже. А с учетом того, что на многих кораблях произошли разрывы стволов, можно сказать, что мы понесли от собственного огня гораздо большие потери, чем противник.
— А нельзя ли подробнее, мой друг?
— Мы встретили возле Уэссана большой голландский конвой, и адмирал приказал испытать эти новые нарезные орудия. Что и говорить, выглядит эффектно. Снаряд летит намного дальше, да вот только точность отсутствует, как таковая. Стрельба ведется фактически наугад. А в условиях качки это пустая трата боеприпасов.
— Но ведь тринидадцы как-то стреляют?
— Стреляют.
— И попадают?
— Попадают.
— Так может, просто канониры криворукие и косоглазые?
— Нет, сэр. Для этих новых орудий отобрали самых лучших канониров. Но они не понимают, как можно из них целиться на такой дистанции, да еще и в качку. При стрельбе на берегу по неподвижным мишеням это еще удавалось, вводя поправки в прицел после каждого выстрела. В море — нет.
— Так может дистанция была слишком велика, да и погода не подходящая?
— Трудно сказать, сэр. Тринидадцы воевали в таких условиях, и они им не мешали.
— Хм-м… А что Вы сами думаете по этому поводу?
— Я думаю, что новые орудия еще очень «сырые». Их надо доводить до ума. Слишком дорого обходятся аварии с ними. Хорошо, что их пока что установили немного, не став трогать старую, проверенную артиллерию. Иначе мы бы рисковали оказаться вообще безоружными перед противником при таком количестве отказов.
— А почему же адмирал Холмс не захотел продолжить бой по старинке, как раньше? На привычной дистанции?
— Сначала погода испортилась, а потом и ночь настала. В темноте голландцы смогли ускользнуть.
— Понятно… Что же, мой дорогой Джеймс. Могу успокоить Вас лишь тем, что у голландцев ситуация еще хуже. У них тоже хватает проблем с новыми пушками. При запредельной скаредности и желании экономить на всем результат вполне предсказуем. Качество новинок, мягко скажем, неудовлетворительное. Количество разрывов стволов при выстреле недопустимо велико. И сейчас там усиленно ищут крайнего.
— Если не найдут, то назначат.
— Не сомневаюсь. Но нам надо подумать о другом. Вы бывали на кораблях тринидадцев, видели их оружие, даже участвовали в бою с ними. Как Вы считаете, могут ли быть такие печальные последствия первого боевого применения новых пушек результатом намеренной дезинформации, любезно подброшенной нам сеньором Кортесом и его людьми?
— Вполне, сэр. Зная этих людей, я уже ничему не удивляюсь.
— Что же, Вы лишь подтвердили мое предположение. Обидно, конечно, но сеньор Кортес нас переиграл, надо отдать ему должное.
— В каком смысле, сэр?
— В самом прямом. От Вас, дорогой Джеймс, мне скрывать нечего. Эти новые орудия были созданы на основе тех сведений, которые удалось выяснить. К сожалению, нам так и не удалось до сих пор заполучить ни одного экземпляра пушки, сделанной тринидадцами. А то, что смогли узнать об их производстве, либо недостаточно для воспроизведения в точности всего процесса, либо это преднамеренная «липа», на которую купились наши агенты.
— Иными словами?
— Иными словами, все надо начинать сначала. Мы оказались в роли горе-воришки, который украсть украл, а вот сбыть краденое не может.
— И что же теперь делать?
— Вам — ничего. Продолжайте нести службу, как будто ничего не случилось. В конце концов, жили мы без этих пушек, и дальше какое-то время проживем. Тем более, голландцам тоже похвастаться нечем. Но если у Вас появятся какие-то идеи, или узнаете что-то интересное, или необычное, немедленно сообщите мне. Пусть это даже будет казаться нелепым, и незаслуживающим внимания. Запомните, Джеймс, в тихой войне не бывает мелочей…
