Тристан бился с Морольдом на крошечном островке, находящемся недалеко от берега. В день поединка бароны рыдали от жалости к храбрецу, испытывая стыд от того, что у них не было мужества Тристана. Люди следовали к берегу вслед за Тристаном, молясь за него и рыдая. Они все еще надеялись; ибо надежда, живущая в сердцах людей, питается малыми крохами.
Причалив к островку, где должен был состояться поединок, Тристан выпрыгнул на сушу и оттолкнул свою лодку прочь от берега. Увидев это, Морольд очень удивился, и тогда Тристан сказал ему: «Лишь один из нас вернется отсюда живым. Или мало ему будет одной ладьи?»
Собравшиеся на берегу люди трижды слышали доносившийся до них с острова яростный крик. Спутники Морольда смеялись, уверенные в его победе. А женщины Корнуэльса рыдали, встав вдоль берега, и били себя в грудь, совершая погребальный ритуал.
Наконец в полдень люди узнали отчаливавшую от острова ладью Морольда, увидев, как ветер наполнял ее паруса цвета королевского пурпура. Тогда они потеряли последнюю надежду и зарыдали от отчаяния. Но по мере приближения лодки они заметили на ее носу Тристана, держащего в руках два поднятых меча, на его доспехах играло солнце. Один из юношей с приветственными криками бросился в воду, не скрывая своей радости, и поплыл к лодке, чтобы первым встретить победителя. Тристан вышел на берег и, пока люди вытаскивали его лодку, обратился к рыцарям Морольда:
«Сеньоры ирландцы, Морольд был славным воином. Посмотрите, мой меч зазубрен, кусок лезвия глубоко засел в черепе рыцаря. Возьмите, сеньоры, этот кусок стали – это дань Корнуэльса».
Несмотря на кровь, струившуюся из его ран, Тристан прошел через весь городок Тинтажель прямо к замку. На протяжении всего пути толпы людей размахивали зелеными ветками и устилали ему дорогу цветами; они славили Бога, украшали окна домов роскошными завесами; на протяжении всего пути радостно звучали колокола и трубы. Дойдя до замка, обессилевший от ран Тристан упал на руки к королю Марку.
Между тем раненый Тристан чувствовал себя все хуже, ибо копье Морольда было отравлено. С каждым днем он становился все слабее и бледнее; ни один доктор и ни один знахарь не могли его излечить. Секрет этого яда знали только колдунья, королева Ирландии, и ее дочь, Прекрасная Изольда. Но обе женщины, обладавшие чудодейственным секретом, жили в Ирландии. День и ночь они находились у тела Морольда, день и ночь проклинали Тристана из Лоонуа, день и ночь мечтали о возмездии.
Тристан знал, что в Корнуэльсе у него нет никакой надежды на выздоровление. Его сердце подсказывало ему идти к берегу моря и там искать либо исцеления, либо смерти.
«Я бы хотел вверить себя морю и его случайностям... Я желал бы, чтобы морские волны унесли меня одного далеко-далеко, к неизвестной земле. Может быть, там я найду того, кто меня исцелит. И тогда, может быть, я еще послужу тебе, мой славный дядя, как арфист, охотник и твой верный вассал».
Тогда люди бережно отнесли Тристана на берег и положили его в маленькую лодку без весел и парусов. Он оставил на берегу свой меч, который больше ничем не мог ему помочь. Положив Тристана в ладью, люди со слезами на глазах оттолкнули ее от берега, предоставив его воле Бога. И море унесло ладью прочь...
Семь дней и семь ночей море носило по волнам Тристана и наконец пригнало его к берегу. Как раз в эту темную ночь рыбаки услышали мягкие серебряные звуки арфы, скользившие по водяной глади. На рассвете рыбакам удалось найти его безжизненное тело, лежащее в лодке, а его рука покоилась на молчащей арфе. Рыбаки вытащили Тристана на берег, и один из них отправился известить о находке леди, обладавшую даром исцеления.
Эту леди звали Прекрасная Изольда; ее матерью была колдунья, королева Ирландии, а гавань носила название Вейзефорд; неподалеку отсюда покоился прах Морольда. Рыбаки отнесли раненого чужестранца к принцессе Изольде. Из всех женщин мира лишь она одна могла спасти Тристана. Но из всех женщин мира лишь она одна желала его смерти.
