Дюжина ёлок, накануне доставленных Хагридом в Большой зал, к утру стояла в праздничном убранстве. Флитвик с Ранкорном потратили полночи, обряжая их во всевозможные ёлочные украшения, от блестящих гирлянд из фольги и волшебных цветов до анимированных золотых сов и серебряных лепреконов. Совы ухали, а лепреконы размахивали крохотными палочками и разбрасывали в воздухе золотые конфетти в виде монеток. После завтрака старосты раздали гостям бала пригласительные билеты с номером стола.
Обед в этот день был праздничным. Столы ломились от индеек, поросят и гусей в яблоках, на десерт были пироги и рождественские пудинги. Затем Большой зал закрыли на подготовку к балу, назначенному на восемь вечера. Младшекурсники в этот вечер ужинали в Малом зале, расположенном через коридор от Большого и предназначенном как раз для таких случаев. Обычно Малый зал был недоступен для учеников, но сегодня он был открыт и разукрашен не хуже Большого.
Драко, определённо, был осведомлен о предстоящем бале лучше нас. Вчера после обеда его вызывал Ранкорн, после чего в факультетскую копилку прибавилось двадцать изумрудов Малфою 'за помощь в подготовке бала'. Весь сегодняшний день Драко невероятно важничал и многозначительно молчал, возбуждая всеобщее любопытство, но расспрашивать у нас не принято, а сам он не проболтался.
К половине восьмого одетые для бала слизеринцы стали накапливаться в гостиной. Мы с Тедом были в традиционных торжественных комплектах, приобретённых еще к его помолвке - я в чёрном с матовыми изумрудными вставками, Тед в иссиня-сером, под цвет его глаз. Самоподгоняющаяся по фигуре, одежда сидела на нас идеально. Драко в светло-серой робе, укороченной по последней волшебной моде, в чёрных туфлях с белыми гольфами и в белой шёлковой рубашке с чёрным галстуком-бабочкой, выглядел ничуть не хуже. Винс и Грег смотрелись мужественно, и наша компания в целом производила весьма достойное впечатление. Впрочем, Грег почти сразу же отделился от нас, сказав, что должен встретить партнёршу, а мы остались ждать своих спутниц, которые не очень-то спешили выйти в гостиную.
Наши спутницы появились из комнаты Дианы, где они наводили на себя завершающий лоск перед выходом. И это было зрелище, которое проняло даже меня. Пышная Милли в винно-красном платье, плотно облегающем её аппетитную фигуру и расклешённом в нижней части, с тяжёлым пучком тёмных волос, украшенным новогодними блёстками, смотрелась просто роскошно. Хрупкая Астория, полудевушка-полуребёнок, задрапированная в тонкую зеленовато-бледную ткань холодного оттенка, напоминала драгоценную фарфоровую статуэтку. Дафна в легчайшем нежно-сиреневом платье, с высокой причёской из собранных на макушке светло-русых локонов, в хорошо продуманном беспорядке спускающихся оттуда на шею, выглядела безупречной светской леди. Диана, в воздушном серебристо-голубом платье почти до пола, очень высокая для своего возраста, держалась с величественной грацией, в ней проглядывало нечто от сказочной фейри. Ромильда, в алом платье с круглым глубоким вырезом и вертикальной драпировкой спереди по лифу, с юбкой-колоколом, плотно облегающей бёдра сверху, а затем ниспадающей мягкими расширяющимися волнами, сияла, словно ожившее пламя. Огненная ткань озаряла её золотистую кожу, наполняла светом её большие тёмно-карие глаза и густые, уложенные волнами кудри. Сбоку её волосы были подхвачены заколкой в виде алого мака с лепестками, по краю покрытыми золотой изморозью - моим рождественским подарком, на котором настоял Тед.
Я знал, что Ромильда хорошенькая. Ладно, красивая. Но чтобы настолько...
Уже Драко подал руку Астории и повёл её к выходу, а за ним и Винс повёл свою Милли, уже и Тед с безупречно-светским поклоном приложился к ручке своей леди и зашептал ей что-то на ушко, а мы с Ромильдой стояли и смотрели друг на друга. Идиот, она же ждёт, когда я предложу ей руку! И если я не скажу ей, что заметил и оценил её старания, она обидится на всю жизнь и будет права.
Она не сводила с меня глаз, пытаясь прочитать по моему лицу, что я думаю об её наряде. Я шагнул к ней и поднёс её ладошку к своим губам.
