Наконец, после того, как парни вывалили на меня массу нужной и ненужной информации, Муха заявил:
— Пацаны, у меня тут в кустах за сараями заныкана бутылка «Кофейного ликера». Может, сообразим на пятерых?
«Господи, это что еще за хрень?! — думал я, с трудом влив в себя полстакана этой дурно пахнувшей сладковатой жидкости. — Вот как тут избавишься от вредных привычек, когда если не станешь пить со всеми — начнут коситься. Хоть бы закусить чего взяли. Плавленые сырки в эти годы уже вроде бы должны продавать, наверняка любимая закуска советских алкашей стоит копейки».
К этому времени я окончательно оклемался от удара током. Поинтересовался, как это вообще произошло, и выяснилось, что я на спор схватил свисавший с дерева после вчерашней грозы оголенный провод. Так что теперь Бугор должен мне рупь. Новый рупь, который вошел в силу после проведенной 1 января этого года денежной реформы.
— Бугор слово держит, — протягивая мне слегка помятую купюру, с ленцой процедил проигравший.
Вот же, мама дорогая, какой идиот этот Егор Мальцев! А если бы он на спор кошелек у старушки спер или с третьего этажа сиганул? Я, конечно, в молодости тоже немало глупостей совершал, но границы чувствовал, а этот, похоже, какой-то безбашенный.
— У меня есть мятные конфеты, зажуйте, чтобы предки не унюхали, — выудил из кармана штанины пригоршню леденцов Муха, и первым же отправил в рот желтоватую горошину.
Я тоже взял одну, более-менее чистую, и принялся перебивать неистребимый, казалось бы, запах сивушного ликера.
Тем временем вечер окончательно вступил в свои права, и было озвучено предложение разойтись по домам. Мы с Мухой двинулись вместе, раз уж жили в одном доме. Только он в коммуналке на первом этаже, а я в такой же — на втором.
Дом не впечатлял. Вернее, впечатлял своей облупленной штукатуркой, покосившейся подъездной дверью, выбитыми кое-где стеклами, замененными кусками фанеры — а в одном случае просто подушкой — и сонмом самых разнообразных запахов, выплескивающихся во двор из раскрытых окон.
Здесь, во дворе, жизнь шла своим чередом. С криками носилась мелюзга, старики резались в домино за самодельным кривым столом, бабульки на лавке под раскидистым кленом чесали языками, сплевывая на землю шелуху от семечек, если кому-то наличие зубов еще позволяло грызть семена подсолнуха. Короче говоря, небогатый московский дворик, каких в 60-е годы в столице навалом. В моем детстве было примерно то же самое, все-таки первые семь лет своей жизни я прожил в рыбинской коммуналке, и увиденное сразу вернуло меня мыслями в мое прошлое. Спазм сжал горло, глаза увлажнились, но я силой воли прогнал не вовремя нагрянувшую ностальгию.
— Здрасьте, Алевтина Васильевна, — крикнул Муха в сторону женщины лет сорока, развешивавшей на протянутых между двух деревянных столбов веревках выстиранное белье.
— А, здравствуй, Витя. Нагулялись?
— Ага, в футбол играли весь день, — не моргнув глазом, соврал Муха. — Мы завтра с Егором документы идем подавать в железнодорожное училище.
— Как же, я помню, у нас уже все приготовлено. Небось проголодались, футболисты?
— Моя мамка обещала котлет пожарить к макаронам на ужин, я уже прямо чувствую запах, так что побежал. До завтра!
Муха улетел, а мама потрепала меня за вихры, нежно улыбаясь.
— Иди домой, умойся, и садись ужинать. Катя уже поела, там тебя на сковороде дожидается жареная картошка. А я пока белье доразвешиваю.
Да уж, еще бы я знал, в какой квартире мы живем. Не додумался у Мухи спросить, остолоп. Ладно, сделаем вид, что нам хочется поторчать с мамой.
— Я с тобой побуду, мам, потом вместе пойдем.
— Ну смотри, мне вообще-то немного осталось. Хорошо бы до утра высохло, чтобы до смены успеть снять.
— А ночью не своруют?
— Тут вроде чужие-то не ходят, хотя и было пару раз, ты же помнишь, какой Сапуниха крик подняла, когда ее панталоны ночью кто-то стащил.
Сапуниха, это, надо полагать, кто-то из соседей по дому. Ничего, со временем разберемся.
Через пару минут мы поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, где в стену были вделаны дисковые электросчетчики. Под каждым на стене была написана краской фамилия обладателя счетчика. Увешанная почтовыми ящиками дверь в нашу коммунальную квартиру? 8 была справа, возле звонка была приклеена бумажка с фамилиями жильцов, а также числом звонков. Я на секунду притормозил. Ага, Мальцевы, звонить три раза.
