Весь этот шумный паноптикум все также несется навстречу своему счастью со знакомым лозунгом: «Не мы такие – жизнь такая! Вертеться надо!»
Войдя в медицинский кабинет, я пробыл там недолго, увидев ту самую девушку бальзаковского возраста, к которой приходил несколько лет назад на лекцию о вреде рассеянного склероза.
В ответ на мой вопрос: поставят ли мне здесь капельницу? Она зачем-то начала мне рассказывать, что метод, практикуемый в клинике Пирогова, – дорог, неоднозначен, и снова про какие-то проценты каких-то вероятностей побочных эффектов и вообще…
– Вы что думаете, вы сделали это и все? Думаете – проблема решена?
И противореча всему сказанному ранее:
– А почему вы у нас это не сделали? У нас сейчас тоже есть возможность проводить трансплантации…
Тут я совсем растерялся и забыл, зачем пришел.
Я опять вспомнил своего деда, который смешно задрав ногу, еще тридцать лет назад, просто и понятно сумел объяснить суть происходящего теперь.
Выйдя из дверей кабинета врача с очередным направлением на консультацию к другому врачу, я направился к своим друзьям – Коле и Лизе Затолочным. Коля – контрабасист, Лиза – его жена и певица. Кроме вышеуказанных достоинств, у Лизы был медицинской диплом.
Я вышел на улицу со странным чувством. Как будто я в зрительном зале смотрю какой-то фильм про себя, а сам я где-то далеко от всего происходящего вокруг. Подходя к оживленной трассе, я заметил бабушку, в нерешительности переминающуюся с ноги на ногу на другой стороне дороги. И вдруг одна из мчащихся дорогих машин остановилась, перегородив дорогу остальным. Из нее вышел парень и медленно перевел бабушку на другую сторону. В этот момент мне захотелось поверить в то, что где-то в стоящей колонне автомобилей есть человек, пожалевший о том, что не он ехал в головной машине, и не он вспомнил первый, что у его транспортного средства есть тормоз. Ведь если такой человек есть, то общество в моей стране так же, как и я, – способно выздороветь. И мне стало интересно продолжить просмотр.
Затолочные уложили меня на диван, за неимением стойки под внутривенную систему закрепили на грифе контрабаса полиэтиленовый мешок, в котором находилась бутылка с «Митоксантроном», и Лиза мастерски воткнула иглу мне в вену.
Потом мы пили чай, а вечером был джаз. И много еще было хорошего, плохого, разного. Одним словом – жизнь.
23. Профессор Новик. (Bbm)
11 июля 2011 года светило медицины профессор Андрей Аркадьевич Новик ушел из земной жизни, оставив миру пример достоинства, мужественности и служения людям. Работая всегда, наставляя своих учеников, спасая обреченных, открывая новые методы лечения, выдвигая отечественную медицину на передовые позиции в лечении тяжелых заболеваний, он быстро сгорел сам.
Больные не могли знать в момент встреч с профессором, что их лечит умирающий человек. Даже самые близкие ему люди не знали, что у Андрея Аркадьевича рак желудка. Он работал на износ до самого конца. А когда после химиотерапии болезнь дала рецидив, и стало ясно, что ничего поделать уже нельзя, он ушел красиво и с достоинством. Прожив недолгую жизнь длинною в пятьдесят девять лет, он сумел, как истинный творец, украсить ее своими выдающимися достижениями.
Вот как пишут о его уходе в книге «Воспоминания о Андрее Аркадьевиче Новике» его близкие друзья, братья Константин и Сергей Жоголевы:
«16–17 июня состоялась юбилейная конференция, посвященная 175-летию кафедры факультетской терапии им. С П. Боткина. Андрей Аркадьевич приехал в Петербург, но из-за прогрессирующей болезни не смог принять участия в конференции, так как не хотел никому показываться больным, и отменил свой доклад. Жить ему оставалось считанные дни.
Поражает мужество этого человека и его поистине великий уход, который потряс всех знавших его людей. 10 июля он по телефону твердым голосом давал указания своим сотрудникам в московской клинике, как лечить поступивших в отделение тяжелых гематологических больных, а утром следующего дня его не стало.
Андрей оставил подробный сценарий траурной церемонии своих похорон. В соответствии с его волей, при открытии панихиды нами было оглашено его прощальное письмо «Вступительное слово виновника события», написанное Андреем незадолго до кончины.
