Да, в таких местах мы работали.
В этих заведениях можно было часто наблюдать некоторых активисток комсомольского движения моей школы, совсем недавно агитирующих четырнадцатилетнего меня за вступление в комсомол. Справедливости ради, надо сказать, что теперь, работая проститутками, в свои ряды они меня вступить не агитировали. Я встречал там Олиных бывших подруг. Но ни разу не видел саму Олю, что лишний раз подтверждало мою убежденность в том, что девушка, выбранная мною когда-то на роль музы, – правильная.
Время шло. Несмотря на наши с Земфирой несовместимые темпераменты, все наши попытки расстаться и работать каждому с другими музыкантами ни к чему не приводили. Меня никто не устраивал, ее никто не устраивал, а друг без друга скучали.
Параллельно с ресторанной работой она устроилась на местную радиостанцию записывать рекламные ролики, я же все больше увлекался околоджазовой местной жизнью.
К четвертому курсу вокруг меня собралась компания единомышленников, и мы открыли свой джаз-клуб.
Джаз-клуб наш не имел своих стен и дрейфовал в свободном плавании по городу от одного Дома культуры к другому. Думаю, что именно по причине молодости и энергоизбыточности дрейфующих участников проблема нехватки поклонников нам была неведома.
В то время как интерес населения к культурным домам падал, вследствие ужесточения условий так называемой «жизни», ряды поклонников джазовой музыки ширились. У нас стали завсегдатаями студенты театрального факультета Института искусств, хореографы, художники и другие «отбросы общества», плохо пригодные к любым видам социальной адаптации.
В стране набирал ход паровоз капитализма. В окнах отъезжающих вагонов то и дело мелькали лица недавних активистов комсомольского движения, предприимчивых «слуг народа» из бывшей партийной номенклатуры, бандитов разных мастей, проституток разных полов, внезапно возникших колдунов и экстрасенсов, спекулянтов, попов с крестами, в некоторых окнах можно было разглядеть НЛО. Элита отъехала, нас не взяли, машиниста в поезде не было.
– Не мы такие, жизнь такая, вертеться надо! – доносился из открытых окон новый лозунг.
Да, да, друзья, именно НЛО. Вы думаете это шутка? Ничего похожего, когда бы я с вами шутил! Разве вы забыли, что существует прямая связь между повышением цен в государственных магазинах на продукты и появлением НЛО? Не нужно недооценивать влияние неопознанных летающих объектов на экономику.
Все еще не поняли? Ну, хорошо.
Перед очередным повышением цен на продукты, всегда прилетает НЛО. Во всяком случае, так утверждает пресса. Если в понедельник выходит статья об инопланетном контакте с землянами в районе деревни «Тихая заводь», то к среде из магазинов исчезнет сахар, а в четверг, когда вы скупаете соль и спички, готовясь к концу света, вы наверняка обнаружите, что инфляция съела половину вашей зарплаты.
И не то чтобы мы были какой-то оппозицией, как, к примеру, идеологи рок движения, празднующие в ту пору победу над «поработительным» коммунистическим режимом. Мы вообще ничем не были. На фиг мы были не нужны ни кому, как и все отставшие от элитного паровоза учителя, пенсионеры, доктора, инженеры и прочие «лохи», не усвоившие новую национальную идею: «Жизнь такая, вертеться надо!»
Мы ничего не разрушали. Все было уже разрушено до нас. Мы ничего не создавали. Потому что все, что было создано до нас, было уже оплевано и обесценено теми, кто совсем недавно кричал с высоких трибун, что все, что создано до нас, – свято.
Может, еще и поэтому нам было не понятно, в какую сторону жить. А поскольку было ничего не понятно, мы просто играли музыку. И делали это так, как нам было на тот момент понятно.
И еще было понятно, что лица тех, кого мы видели в зале нашего клуба, разительно отличаются от лиц, вертящихся в «такой жизни». Так бывало, выйдешь после концерта, встретишь человека на улице, посмотришь на лицо его, видишь – нос. А только бывало моргнешь опрометчиво, а уже на том месте задница.
– Жизнь такая, вертеться надо, – говорят тебе.
А мне хотелось играть на дудке, вот и все. К тому же меня пригласили работать в «Сим-фо» – джаз-оркестр, создающийся при Башкирской государственной филармонии. У меня не оставалось времени на общение ни с гопо-той, ни с «вертящимися». Я был захвачен музыкой и всем тем, что с ней было связано.
