— Тебе было хорошо? — спросила Нина.
— Глупая.
— Мы столько времени потеряли, правда?
— Это я во всем виноват. Если бы не мое глупое упрямство, тебе бы не пришлось никуда уезжать.
— И я виновата, я слишком на тебя давила. Но я просто не понимала, почему ты отвергал меня.
— Я не тебя отвергал, а себя, свое отчаяние, свой страх перед любовью. Знаешь, я ведь чуть с ума не сошел от отчаяния, думая, что никогда не увижу тебя.
— Значит, ты скучал?
— Какие дурацкие вопросы ты задаешь! А ты разве не скучала?
— Я старалась не думать о тебе, мне казалось, что я уже больше тебя никогда не увижу.
— Ты собиралась там остаться?
— Я допускала такую возможность.
Они лежали расслабленные, обессиленные, прижавшись телами, и разговор их поначалу тоже был слабым. Но постепенно в их словах нарастало напряжение, и Андрей встал и потянулся за сигаретой. Ее красный огонек слабо мерцал в вечерних сумерках, и Нина теперь уже широко открытыми глазами смотрела на него.
— Значит, у тебя там кто-то был? — Андрей наконец задал вслух вопрос, который уже давно не давал ему покоя.
Нина молчала. Она не знала, рассказать Андрею о Марке или нет. Если она расскажет, то между ними начнется томительное выяснение отношений, сама мысль об этом была ей невыносима. А если скроет — то меж-ду ними всегда будет стоять нечто, разделяющее их.
«Лучше я ему все расскажу, — решила она, — когда начинаешь со лжи, это всегда кончается печально».
— Да, у меня был мужчина, — произнесла Нина и испугалась.
— Расскажи, — потребовал Андрей, и Нина вдруг увидела в нем того, прежнего, отчужденного и замкнутого человека, который так пугал ее когда-то.
— Ну, хорошо, я попробую. У меня был мужчина. И сначала я думала, что у нас и любовь, и настоящая душевная близость, и что все будет хорошо. Но потом оказалось, что я просто попала под власть его безумных чар. Он был совершенно сумасшедшим. Не так, как мы обычно говорим про людей в чем-то странных. Он был просто больным, шизофреником. А такие люди на какой-то стадии своей болезни очень обаятельны. А потом становятся невыносимыми. И я сначала не смогла устоять перед его обаянием, а потом приложила массу усилий, чтобы отделаться от него. Вот и все. Если тебя интересуют подробности…
— Нет, они меня не интересуют. — Андрей неожиданно улыбнулся. — Это была твоя жизнь, и ты могла распоряжаться ею как хотела. Ты свободный человек, и я не вправе упрекать тебя за прошлое, тем более, что меня не было рядом. Теперь у нас начинается другая, общая жизнь, мы ее будем строить вместе и отвечать друг за друга. Правда?
— Конечно, — улыбнулась Нина. — А знаешь, меня почему-то мало сейчас волнует, был у тебя кто-то в это время или нет.
— К моему стыду, я тоже небезгрешен.
— Значит, мы оба времени не теряли, — рассмеялась Нина. — Давай не будем воспринимать это трагично. Главное, сейчас мы вместе, и, надеюсь, надолго. Да?
— Да. Знаешь что? Выходи за меня замуж.
— Ой, подожди, я не могу так сразу. И вообще, разве можно такие предложения делать на голодный желудок. Так можно язву заработать. Ты что, не понял? Я умираю от голода.
1
Нина сидела за кухонным столом и с жадностью поедала все, что предлагал ей Андрей. Она уже съела яичницу, пару помидоров, а сейчас жадно пила кофе, откусывая попеременно то от куска сыра, то от белой пористой шоколадки. А Андрей все переживал:
— Если бы ты меня хоть предупредила, я бы приготовил что-нибудь. А так у меня даже выпить ничего нет.
— Да брось. У тебя еще появится возможность блеснуть передо мной кулинарными способностями, и, надеюсь, не раз.
В это время в дверь позвонили. Нина и Андрей в ужасе вскочили. Они решили, что одеваться для их первого совместного ужина совершенно необязательно. Андрею так нравилась нагая Нина, ее точеная фигурка, мальчишеские стройные ноги, небольшая грудь, трогательные худые лопатки, гибкая змейка позвоночника, что он попросил ее не прятать эту красоту под одеждой. А Нина не стала спорить. Ужинать голыми? Почему бы и нет.
Теперь они оказались в дурацком положении. Оба бросились в спальню и в спешке, кое-как, задыхаясь от хохота, напялили на себя одежду. Андрей решил, что одни джинсы — это вполне достаточно, и побежал открывать дверь, а Нина пока пыталась привести себя в порядок. Одевшись, она бросила на себя взгляд в зеркало и рассмеялась. Выражение ее лица никого бы не могло обмануть, на ее счастливом лице было написано, чем она только что занималась.
