Яркое солнце безжалостно бьет по глазам даже сквозь плотно сомкнутые веки.
— А водой пробовала?
- Угу.
— А укусить за ногу?
— Пробовала. Она только хихикает.
— Гм, случай тяжелый. А вылет уже через полчаса.
— Может, тогда… так?
— Нет.
— А если так?
— Не стоит.
— Ну тогда не знаю.
Один из голосов принадлежит вороне, приплыла в сознание спотыкающаяся со сна мысль. А второй?
— Ладно, ты спускайся, а я все сделаю.
— Уверен?
— Да.
— Ладно, тогда я пока ей поесть приготовлю, ну то есть перетяну к ее краю стола все любимые блюда, а то ведь злобствовать начнет.
— Это правильно, — глубокомысленно и решительно.
Так чей же это все-таки голос?
Шелест крыльев улетающей птички и резкий холод, ударивший по телу. С меня сдернули одеяло. Блин.
Не открывая глаз, щупаю рукой вокруг, пытаясь одновременно ногой врезать в обидчика, но, не открывая глаз, сделать это сложно. Обидчик хмыкает, а в следующее мгновение меня рывком поднимают на руки и куда-то тащат. Я морщусь и утыкаюсь в чью-то грудь носом, из последних сил пытаясь не просыпаться, но тут руки разжимаются, и я с визгом куда-то падаю. Оказалось — в наполненную доверху ледяной водой ванну.
— А-а-а!!!
И радостная физиономия Блэка, стоящего рядом. Восьмая скорость, боевой режим. Убью.
Сидя за столом и кушая плюшки, я с гордостью рассматривала синяк под глазом у Блэка, иногда хихикая и тыкая в него пальцем. Народ в шоке за мной наблюдал, впрочем не рискуя вмешиваться. Ворона подкладывала мне булочки, гладя крылом по руке и пытаясь успокоить. Но тут вошел шеф и увидел, как я ржу, тыкая в него пальцем. Объяснить, что я имела в виду Блэка, я не успела.
Истерика, скандал и вопли вскоре довели всех до сильной пульсирующей головной боли. Ржать больше не тянуло, а палец крепко сжимал в руке капитан, сунув мою руку под стол.
— Сволочи! — патетически закончил шеф. Где-то треснуло стекло, ворона уверяла, что ее убило звуковой волной. — А теперь все встали и марш на задание!
Возражающих не было. Держась за виски, все поспешили покинуть столовую. Шеф проводил меня сверлящим взглядом, но, к счастью, задержаться не просил. И то ладно.
— Всем занять свои места.
Народ чинно уселся в кресла. Ради близнецов за ночь были вмонтированы еще два кресла. И ворона без устали ворчала, что ради нее никто в свое время и не почесался, грозясь написать жалобу, а пока просто сидя у меня на коленях.
— Начинаем обратный отсчет.
Угу, скорей бы уж. А то хочется пойти в каюту и досмотреть свои сны. На этот раз лететь нам надо было аж неделю. Вот уж отосплюсь так отосплюсь.
— Три, два, один, старт!
Все замерли, но ничего не произошло.
— Шутка, — сообщили динамики, и мы стартовали так резко, что меня с вороной чуть ли не расплющило по сиденью. Да, корабль-юморист — это сильно. Мы вообще выживем?
К счастью, перегрузка вскоре отпустила, и я даже смогла начать дышать. Ворона с ужасом подсчитывала оставшиеся ей на такой нервной работе годы жизни. А ребята слушали задания капитана: кто куда пойдет и чего там будет делать. Лично меня послали в каюту — спать. Я возражала: очень хотелось разобраться с кораблем. Но команда чего-то перепугалась, и в каюту меня запихнули аж в шесть рук. Дэй и Блэк даже и не подумали спасать вопящую ругательства подопечную, отправившись в оружейный отсек колдовать над пушками корабля. Ну и ладно! Все равно вы все еще пожалеете, что не дали прочистить мозги этой консервной банке. А только поздно будет!
И я снова легла спать.
Неделя проходила шикарно. Я спала. Снова спала. Опять спала, изредка прерываясь на еду и ванну с туалетом. Ворона за это время пересмотрела десятки фильмов, каждый раз сконструированных специально для нее, почти научилась читать по обучающей спецпрограмме и окончательно объелась бутербродов на сто лет вперед. Меня при этом будить было бесполезно, так как я отбивалась подушкой, под которую прятала голову в надежде на спасение от орущего телевизора.
