— Но разве море может говорить? — удивилась Мумка, — у него же нет рта, и как она меня услышит, если у него нет ушей.
— Поверь мне дорогая, — засмеялась мама, — оно тебя услышит, а потом его услышишь ты.
Мумка всегда помнила эти слова мамы, и когда ей было сложно или грустно, она всегда шла на тот самый обрыв. Чтобы увидеть море, нужно было идти минут 30–40,а чтобы к нему спуститься, нужно было отправляться в целое путешествия. Оно занимало день пути. Мумка и Сумуска собирали рюкзаки, брали с собой палатку и провизию садились на каноэ и плыли по речке, которая в это море впадала. Только в том месте был песчаный пляж. Мумка и Сумуска ставили палатку и жили некоторое время возле моря, собирая камушки и ракушки, а потом отправлялись домой.
Мумка привыкла ходить к морю, когда ей нужно было подумать одной над чем — то очень важным. Она приходила на каменный обрыв, тот самый, куда однажды привела ее мама. Садилась и разговаривала с морем, а море ей отвечало — задавало вопросы, чтобы Мумка могла лучше разобраться в ситуации, или участливо шумело, или радостно искрилось, или печально переливалось солнечным или лунным светом.
Так и сейчас, Мумка осторожно села на край обрыва и спустила лапки вниз, прислонившись спиной к большому камню. Море было спокойным и немного сонным.
— Понимаешь, — говорила Мумка, — я прекрасно понимаю, что маленькая беленькая ффаффа никогда не найдет то, что не нашел лучший из племени мудрецов. Но ведь можно попробовать. И, в конце концов, это будет просто прогулка. Мы недавно говорили с Сумуской, что слишком давно засиделись дома. Никуда не ходили, никого не видели. Я уже совсем большая, а так мало видела.
— Но, с другой стороны, — продолжала Мумка, — это же так опасно, мы два маленьких пушистых зверька, а если Сумуска не захочет идти со мной, я буду одним маленьким зверьком. И если Сумуска не поддержит меня, то будет отговаривать, а я с ней не соглашусь, и мы поссоримся. А у меня нет никого ближе Сумуски. И тогда я сама пропаду, и потеряю лучшую подругу. Может просто сходить к аелам, посмотреть как они живут, увидеть другие земли, другие существа. И риск сведется на минимум.
Море что-то прошумело.
— Да, — ответила Мумка, — я конечно понимаю, что если я приду к аелам без камня, просто на «экскурсию», чтобы посмотреть как они бедняги живут вдали от дома… Нет это не годится.
Море сказало еще что — то.
— Ну почему я должна решать сама, — захныкала Мумка, — почему никто не может мне сказать. Мумка иди, или Мумка не иди. Почему я должна сама принимать самые важные решения в своей жизни? Почему ты говоришь, что все важные решения в своей жизни мы должны принимать сами? — спросила Мумка у моря.
— Мне не нравится то, что ты мне говоришь, я не хочу с тобой больше разговаривать, — обиделась она на тихий шепот волн.
Она просидела там еще некоторое время, поднялась, и молча пошла домой.
Сумуска надолго задержалась дома. Как она и предполагала, белки съели все орехи, которые она приготовила для них, а заодно полакомились печеньем, оставленным для ежей. То печенье, что не съели, они раскрошили, заодно расплескав молоко, которым ежи печенье обычно запивали. Когда ежи это выяснили, началась ссора, дело чуть не дошло до драки, к счастью Сумуска быстро прекратила это безобразие, вылив на них ведро холодной воды. И потом мокрые белки и ежи вместе сушились у огня, и мирно болтали попивая молоко с печеньем и закусывая орехами. Поэтому Сумуска пришла к Мумке только ближе к вечеру.
Зайдя в мумкино жилище, она увидела полный беспорядок внутри, и саму Мумку носящуюся со страшной скоростью из одного угла в другой Действие было одно и то же. Мумка подбегала к куче вещей, зарывалась в нее, вещи летели в разные стороны, а Мумка покачав головой и проворчав — Нет, не то, — бежала к следующей куче.
— Что-нибудь потеряла, — осведомилась Сумуска?.
— Ты не помнишь, куда мы положили свечи, после последнего путешествия? — запыхавшись, спросила Мумка.
— Конечно помню, — спокойно ответила Сумуска, — они лежат у меня дома рядом с палаткой.
— Ой, как здорово, — обрадовалась Мумка, — а я уже думала, что я их потеряла. Про палатку помнила, а про свечи нет. Принесешь?
