Прежде всего подвергается сомнению возможность абсолютного познания посредством человеческого разума, языка и их помощников — пяти органов чувств человека. Если такое сомнение оправданно, это подтвердило бы вышеназванные основы нагвализма.
Однако такое сомнение отнюдь не является чем-то новым в западноевропейской философии. Сомнение как метод мышления является основой одного из течений в истории философии, так называемого скептицизма. Представителями различных направлений скептицизма были многие мыслители древности такие, как Платон, а в Новое время — Декарт, Кант, Беркли и Гуссерль. Мы назвали только несколько известных имен. Сила скептицизма заключается прежде всего в его критическом отношении к нередко переоцениваемой эффективности человеческой способности к познанию. Как таковой, скептицизм оказывает огромное влияние на историю западноевропейской науки и поныне.
Скептицизм в теории познания особо занимается вопросом о возможности достижения истины вообще, будь то посредством восприятия, мышления или научного исследования. Главным представителем этого направления теории познания был немецкий философ и математик Эдмунд Гуссерль (1859–1938). Его теория — феноменология — ставит вопрос: насколько может быть познан и, соответственно, будет познан человеком окружающий мир.
Грациэла Корвалан пишет в своей книге-интервью: "Кастанеда считает, что феноменология* дает ему необходимые теоретико-методологические рамки, чтобы понять учение дона Хуана".8)
Достаточный повод, чтобы обратиться к феноменологии и проявить связи между нею и учением толтеков. Попробуем доказать с помощью учения Гуссерля, что мир действительно является непостижимой тайной, и, таким образом, правило Сталкинга как основа толтекского учения подтверждается и теорией познания.9)
Однако феноменология Гуссерля, как и любая основательная теория о познании, представляет собой сложную систему, в которую не так-то легко проникнуть неспециалисту. Трудности возрастают еще и по причине формалистического языка Гуссерля. Попытаемся поэтому представить основные положения феноменологии коротко и доходчиво.
Феноменология обозначает дословно "учение о являющемся, кажущемся", "учение о показывающем себя", то есть она занимается всем тем, что противостоит нам, познающим субъектам, как познаваемое. К этой области принадлежат как объекты нашего восприятия, так и объекты наших представлений. Таким образом, феноменология занимается всем тем, что замечает, распознает наше сознание в окружающем мире.
Это сознание, однако, обнаруживается всегда как "сознание о чем-то". Такую толковательную направленность сознания на предполагаемое содержание Гуссерль называет интенциональностью (от латинского intentio — стремление — сознание направляет свое стремление на что-то, что-то конструирует).
Так каждое восприятие ссылается на воспринимаемое содержание, каждое представление — на представляемое содержание и так далее. Каждый акт осознания неразрывно связан с интенциональностью, стремлением дать с самого начала всему воспринимаемому, вспоминаемому название, определение.
Поэтому интенциональность является толковательной функцией нашего сознания. В своей работе "Идеи чистой феноменологии" Гуссерль так определяет интенциональность:
"Она является постольку характеристикой всей сферы переживаний, поскольку все переживания тем или иным образом участвуют в интенциональности… Интенциональность есть то, что в полном смысле характеризует сознание, и она в то же время оправдывает для нас наше стремление обозначить весь поток переживаний как поток сознания и говорить о целостности сознания"10).
Наивное, «естественное» мышление стремится, например, к тому, чтобы в наших ощущениях мы имели дело с реальным миром объектов. Гуссерль критикует это хотя и «естественное», однако с точки зрения теории познания ничем не обоснованное представление. Естественный образ мышления, разделяемый, также классическими естественными науками, подчиняет себе представленный мир, считая его действительным — миром, который существует на самом деле по ту сторону нашего сознания и притом совершенно независимо от него. Такой мир, однако, не может быть нами познан или воспринят, поскольку он находится как раз "по ту сторону" нашего сознательного восприятия. Наши познания получают право на существование только в нашем сознании.
