От Осоки я знал, что вуки условно делят свой лес на уровни. Вуки жили преимущественно на верхнем, седьмом, уровень под ним служил для хозяйственной деятельности, ещё ниже – для охоты. Ниже четвёртого рисковали спускаться лишь храбрейшие из воинов, о том, что творится там, наука имела весьма скудные сведения. Здесь, на островах, эта градация, видимо, не работала, по вполне понятным причинам: сравнительно небольшие леса, продуваемые насквозь морскими ветрами, просто не образовывали такого мрачного "подвала", как на материках. Во всяком случае, толщина жилого пояса здесь была значительно больше, чем в другом городе, где мне довелось побывать. Когда кабина остановилась, нас окружали сумерки, несмотря на то, что в этой части планеты была середина дня. Переводчик, махнув рукой, повёл нас сперва по мосткам, потом по изогнутому коридору-тоннелю вглубь ствола дерева. В вогнутой стене его, обращённой наружу, с разными промежутками были прорублены двери, украшенные резьбой и надписями. На противоположной, выпуклой стороне, двери попадались значительно реже, украшения на них отсутствовали. Должно быть, хозяйственные помещения, вряд ли кто-то захочет жить в толще ствола, где нельзя сделать окон. Нас уже ждали. Возле одной из дверей стоял, скрестив руки на груди, высокий, моего роста, худощавый мужчина с длинными ухоженными чёрными волосами.
— Здравствуйте, мастер Вос, — сказал я.
Мастер-джедай хмуро смотрел на мой ремень.
— Кто вы, и откуда у вас этот меч? — вместо приветствия спросил он.
— Я обыкновенный человек, не адепт. А меч… Будет лучше, если вы сами, как психометрист, посмотрите его историю, — я снял рукоять с пояса левой рукой, протянул Восу.
Коснувшись торцов меча пальцами обеих рук, мастер взял его. На узком суровом лице отразились слабые тени каких-то эмоций, распознать которые я не смог.
— Весьма необычно, — молвил он. — Подарок после смерти. Она… призрак?
— Да, — подтвердил я. Вос возвратил мне меч, протянул руку:
— Добро пожаловать в моё жилище.
— Благодарю, — я, естественно, не стал отказываться от рукопожатия, хотя и знал, что Квинлан Вос, в отличие от большинства психометристов, умеет считывать прошлое и с живых существ, не только с предметов. Он и прочёл что-то, потому что сказал:
— Ещё более интересно… — сделал приглашающий жест: — Прошу. Моё имя вы знаете…
— Меня зовут Алекс, это Эрдени.
— Простите моё любопытство, судя по тому, что я увидел, вы много и часто общаетесь с джедаями?
— С несколькими – постоянно, — кивнул я.
— А Асаж Вентресс? Она жива?
— Да, в полном здравии.
— Не понимаю. Как? В восьмидесятом я сам отдал её тело на Датомире для погребения.
— Ночные Сёстры способны воскрешать недавно погибших соплеменниц, так она нам объяснила. Главное, чтобы смерть была не от естественных причин.
— Иногда возможности ведьм поражают воображение, — покачал головой Квинлан. — Присаживайтесь, друзья.
Большая гостиная со стенами – разумеется – из натурального дерева, целых три окна на улицу, плоский, похожий на колесо с лампами в спицах, светильник под потолком, круглый стол. Эрдени чинно уселась рядом со мной, Вос, развернув стул, расположился боком к столу, опираясь локтем на столешницу.
— Итак, Вентресс общается с вами… — продолжал он.
— И до недавнего времени активно нам помогала, — ответил я. — Сейчас ей пришлось несколько отойти от дел из-за ребёнка.
— Даже… Ну, что же, мои ей поздравления. А вас что привело ко мне?
— Именно это и привело. Нашей корпорации очень нужны джедаи. Филиалов всё больше, а наши остались вдвоём. Конечно, конфликты случаются не постоянно, но бывает, что не успевают, и разбираться приходится посылать мандалоров. Что не очень хорошо.
— Да, после их методов от противной стороны обычно остаётся выжженное место. А, вот и моя супруга!
В гостиную из боковой двери вошла высокая эффектная женщина с пышными волосами, выкрашенными в яркий цвет, малиновый с бледно-сиреневыми прядями. Видно было, что она давно не школьница, однако, с равным успехом ей могло быть и тридцать пять, и пятьдесят. Ближе, наверное, к последнему – Осока упоминала, что с женой Квинлан познакомился очень давно, а ему столько же лет, сколько магистру Кеноби, пятьдесят три.
