Дженнеру серьезно нужно было что-то, чтобы снять напряжение. Его мозг гудел от запаха Брии, вкус ее крови все еще держался на его языке. Лишь одна капля, снятая с ее губ, разожгла его жажду. Он стремился разобраться с Лукасом. При этом ему удалось лишь измучить себя. Боги, как он мог так страстно жаждать ее, узнав лишь недавно?
— Знаешь, тебе не обязательно было это делать. — Брия, мстительным вихрем, ворвалась в комнату, когда ее дядя и Лукас ушли, ее глаза сверкали ртутью. — Детский сад.
Дженнеру нравилось, что за ее наивным, закрытым фасадом стоял огненный нрав. Ему не надо было спрашивать ее, о чем она говорит. Очевидно, она пыталась присмотреть за своим мальчиком. Спасти его чувства и все такое.
— Это была демонстрация силы, — признался он без малейшего смущения. — Вряд ли это детский сад.
— Ты слышал, как мы разговаривали, не так ли?
Дженнер слегка пожал плечами. Он не собирался отрицать. Лукас казался сокрушенным, когда узнал, что Дженнер питается веной Брии. Самодовольное чувство удовлетворения, которое он ощутил, заявляя то, что не делал ни один другой мужчина, толкнуло Дженнера к дальнейшим насмешкам над дампиром. Во всяком случае, чтобы оценить его реакцию.
— Ты засранец, знаешь?
Да, он знал. Эгоистичный, недостойный сукин сын.
— Он бы сломал тебя. Убедил бы тебя уйти со своим дядей. Я удостоверился, что этого не произойдет.
Глаза Брии сузились. Они были прекрасны, оправлены серебром, но Дженнер любил естественный аметистовый цвет.
— Бросая нашу связь ему в лицо?
— Показывая ему, что ты больше не принадлежишь их ковену.
— Послушай меня, я всю свою жизнь провела под чьим-то надзором. Я не избегала этого невыносимого контроля, просто чтобы держать ответ перед каким-то высокомерным мужчиной, который считает, что он может принимать мои решения за меня. Понимаешь?
Дженнер подавил улыбку, которая угрожала проявиться. Эта женщина таким сюрпризом. Он восхищался ее демонстрацией силы и провозглашением независимости. Это не значит, что он не воспринял серьезно предупреждение ее дяди. Сумасшедший или нет, Томас беспокоился о безопасности Брии. Достаточно беспокоился, чтобы нанять пару безжалостных вампиров, чтобы защитить ее. Дженнер не собирался сбрасывать это со счетов.
— Понимаю. Но как я и говорил вчера вечером, есть кое-что, что тебе нужно понять. Нападение на ковен не было единичным случаем. Город кишит истребителями, готовыми убить нас, и ты одна из шести вампиров, в настоящее время живущих на земле. Свобода — это одно. Небрежность — совсем другое.
Она наклонила голову, перебросив каскад темных волос через плечо. Пальцы Дженнера зудели от желания коснуться шелковистой длины.
— Ты думаешь, что я неосторожна?
— Думаю, тебе есть чему поучиться.
Брия вздернула подбородок.
— Ты ничего обо мне не знаешь.
— Я знаю, что твоя жажда усиливается. И что если ты не покормишься в ближайшее время, твой контроль ускользнет.
Она сглотнула, и Дженнер обнаружил, что его взгляд притягивается к тонкому изгибу ее шеи. Он почувствовал ее жажду, но она была и его собственной, которая бушевала в нем как ад. Мысль о том, чтобы пронзить ее плоть, поглотила Дженнера. До его связи любая вена, любое желающее тело, сняли бы обострение, хоть и временно. Теперь он мог думать только о Брие. Чья-то другая кровь скисла бы на его языке.
— Мне не стыдно признаваться в этом, — ответила Брия. — Клэр говорит, что это распространено в первые несколько недель.
Стыдно?
— Нет ничего постыдного в акте, который связан с нашей физиологией, Брия.
Она отвела взгляд.
— Тогда почему ты не разрешаешь мне питаться из твоего горла?
Бля. Дженнер провел рукой по волосам. Возможно, она и не думала, что наивна, но женщина была до боли невинна. Настолько, что это только укрепило решение Дженнера держать ее на расстоянии вытянутой руки.
— Сможешь ли ты справиться с жаждой? Хотя бы несколько часов.
— Да. — Она пристально изучала его, что заставило дыхание Дженнера остановиться в груди. — А что?
— Потому что мы уходим.
