Сабин не мог припомнить, когда он был так… нежен с женщиной, даже с Дарлой. Как бы он не любил ее, он больше внимания уделял победе, чем ее благополучию. Но в этот миг что-то влекло его к этой девушке. Она была так растерянна и одинока, а ему знакомы подобные чувства. Воину захотелось обнять ее.
«Видишь? Ты уже хочешь большего»
Нахмурившись, он заставил себя опустить руку.
Она издала едва различимый отчаянный всхлип, и держать дистанцию стало для него еще труднее. Как могло это несчастное создание с такой дикостью убить человека? Это казалось невозможным, и он бы не поверил на слово, если бы кто-то рассказ ему такое. Должен был бы увидеть. Не то, чтобы тут было на что смотреть в свете того, как быстро она двигалась.
Возможно, как он и его друзья, она была заложницей своей внутренней темной силы. Возможно, она была беспомощна пред нею. Едва мысли зародились в его голове, он уже знал, что догадался правильно. То, как ее глаза меняли цвет…ужас, исходящий от нее, когда она осознала, что сделала…
Когда Мэддокс впадал в демоническую ярость, с ним происходили точно такие же перемены. Она ничего не могла с собой поделать, и наверняка ненавидела себя за это, милая крошка.
— Как тебя зовут, рыжая?
Ее губы искривились, хмуро подражая его жесту.
— Зовут?
— Да. Имя, которым тебя называют.
Она моргнула.
— Как меня называют. — Голос ее терял хрипотцу. — Как меня…ой. Гвендолин. Гвен. Да, это мое имя.
Гвендолин. Гвен.
— Красивое имя для прекрасной девушки.
Краски возвращались к ее лицу, и она опять моргнула, на этот раз обращая все свое внимание на него. Неуверенно улыбнулась, демонстрируя приветствие, облегчение и надежду.
— Ты Сабин.
Насколько же чутким был ее слух?
— Да.
— Ты не обидел меня. Даже когда я… — в голос ее звучало удивление, смешанное с жалостью.
— Нет, я не обидел тебя. — Он хотел добавить, что и не обидит, но не был уверен, что скажет правду. В своем стремлении победить Ловцов он потерял хорошего человека, доброго друга. Он исцелялся от почти смертельных ран и похоронил нескольких убитых возлюбленных. Если потребуется, он принесет в жертву делу и эту маленькую птичку, невзирая на собственные желания.
«Разве что ты размякнешь», — внезапно встрял демон Сомнений.
«Не бывать этому»
Это было как обет, потому что он отказывался верить в обратное. И это лишний раз подтверждало то, что он прекрасно знал: он не был человеком чести. Он воспользуется ею.
Ее взгляд скользнул мимо него, и улыбка девушки померкла.
— Где твои люди? Они были там. Я не… я же не…
— Нет, ты не причинила им вреда. Они просто покинули помещение, клянусь.
Ее плечи поникли, когда вздох облегчения сорвался с губ.
— Благодарю. — Казалось, она говорила сама с собой. — Я… о, небеса.
Он понял, что она только что заметила убитого Ловца.
Она побледнела.
— Он… у него нет… вся эта кровь… как я могла…
Сабин умышленно наклонился, закрывая собой неприглядное зрелище и оставаясь единственным, кого она могла видеть.
— Ты хочешь пить? Есть?
Эти необычайные глаза метнулись к нему, и теперь дикая заинтересованность светилась в них.
— У тебя есть еда? Настоящая еда?
Все мышцы в его теле напряглись при виде этого интереса, граничащего с эйфорией.
Она могла играть с ним, притворяясь восхищенной тем, что он предлагал, чтобы усыпить его бдительность и сбежать.
Неужели я должен уподобляться своему демону и поддавать сомнению всех и вся?
— У меня есть энергетические батончики, — ответил он. — Не уверен, что их можно назвать едой, но они придадут тебе силы.
Не то, чтобы ей надо было быть еще сильнее.
Она прикрыла веки и мечтательно вздохнула.
— Энергетические батончики — звучит божественно. Я почти год не ела, но представляла себе еду. Снова и снова. Шоколад и пирожные, мороженное и арахисовое масло.
Целый год и маковой росинки во рту не иметь?
— Они не кормили тебя?
Темные ресницы взмыли вверх. Она не кивнула и не ответила утвердительно, да ей и не надо было. Правда ясно читалась в печальном выражении ее лица.
Как только он покончит с допросом Ловцов, все до единого, кого они нашли в этих катакомбах, будут мертвы. Он сам прикончит их. А еще на этот раз он не будет спешить, наслаждаясь каждым ударом, каждой каплей пролитой крови. Эта девушка была Гарпией, отродьем Люцифера, как сказал Гидеон, но даже она не заслужила мук голодом.
