– Что они сделали?
– Протянули цепь вокруг передней оси и через прорези колес, а также заперли коробку передач.
– Очень мило, – сухо прокомментировал Мейсон.
Девушка ничего не сказала.
Через минуту Мейсон снова начал ритмично ходить из угла в угол. Фрэн Челейн наблюдала за ним темными глазами, полными беспокойства. Ее голова оставалась неподвижной, только глаза следили за движениями адвоката.
– У вас будет нервный срыв, – наконец заявил он. – Я знаю одного врача, на которого можно положиться. Он осмотрит вас и решит, что вам нужно лечь в клинику.
– Какой в этом смысл?
– У меня появится немного времени.
– Но у них же возникнет еще больше подозрений, если я исчезну со сцены!
– Еще больше подозрений, чем уже есть, возникнуть не может. Они опечатали бьюик, а это показывает, над каким аспектом дела они сейчас работают. Я попытался опустить записную книжку с указанием миль себе в карман и представил, что сделал это случайно, но полицейский, сидевший в комнате, оказался совсем не дурак. Он сразу же заметил, что я сделал, и мне пришлось вернуть ее на место.
– Вы уже тогда знали о показаниях спидометра?
– Догадывался.
– Но как вы могли догадаться?
– Я знал, что вы мне врете.
Ее глаза снова вспыхнули.
– Не смейте так со мной разговаривать!
Он улыбнулся в ответ. Через какое-то время гнев в ее глазах потух.
– Вы должны уяснить, что попали в капкан с этой машиной, – сказал адвокат. – Вам придется менять свой рассказ.
– Но, таким образом, Роб окажется замешанным. Если они узнают, что он находился в доме, то все будет еще хуже, потому что всем известно, что Роб и мой дядя не ладили.
– Роб виделся с вашим дядей в тот вечер, когда Нортона убили? спросил Мейсон.
Она покачала головой, помедлила какое-то время, а потом кивнула.
– Да, виделся.
– И вы сейчас решили в этом признаться, потому что внезапно вспомнили, что имеется свидетель, который видел, как Роб встречался с вашим дядей. Это был Дон Грейвс?
Она снова кивнула.
Мейсон открыл дверь в приемную.
– Делла, – обратился он к секретарше. – Немедленно свяжись с доктором Прайтоном. Скажи медсестре, что это чрезвычайно важно – дело жизни и смерти. Пусть он сам возьмет трубку.
– Хорошо, шеф, – ответила Делла Стрит. – С тобой по личному вопросу хочет поговорить мистер Пол Дрейк. Он готов ждать, пока ты не освободишься. Мне он отказался объяснять, по какому именно вопросу он пришел.
– Попроси его подождать, – ответил Перри Мейсон и вернулся к себе в кабинет, захлопнув дверь.
– А теперь у вас будет нервный срыв, – сообщил Мейсон посетительнице. – Вы отправитесь в клинику под вымышленным именем. Рано или поздно полиция вас найдет, но я хочу, чтобы это не случилось как можно дольше. Никому не говорите, кто вы, не показывайте излишней заинтересованности в газетных отчетах и, чтобы ни произошло, не паникуйте.
Она внимательно посмотрела на него.
– А я могу вам доверять? – спросила она.
Он встретился с ней взглядом.
– Здесь вам придется положиться на свой здравый смысл. То, что вы решите, будет играть колоссальную роль.
– Хорошо, я доверяюсь вам.
Он кивнул.
– В таком случае я немедленно вызову «скорую», даже до того, как приедет сам доктор Прайтон.
Пол Дрейк внешне не имел ничего общего со стандартным мнением о том, как должен выглядеть частный детектив. Возможно, именно поэтому он был так удачлив.
Его отличал высокий рост, длинная шея, вопросительно вытянутая вперед, остекленелые глаза навыкате и постоянно скучающее выражение лица. Его никогда ничто не волновало. В его жизни убийства были каждодневной рутиной, любовные треугольники встречались также часто, как автомобили на улице, а истеричные клиенты составляли фон работы.
Он сидел в огромном кожаном кресле с высокой спинкой в кабинете Мейсона, упершись спиной в одну из закругленных ручек и свесив длинные ноги через другую. В уголке рта торчала сигарета.
Мейсон расположился напротив него за письменным столом и наблюдал за детективом спокойными, все замечающими глазами. Дрейк походил на опытного боксера, который расслабился в своем углу ринга и ждет только сигнал гонга. Сразу было видно, что он может мгновенно изменить ленивую позу, спрыгнуть с кресла и со свирепостью и жестокостью тигра вступить в бой.
