Он вернулся на фриковский планетоид в астероидном поясе, между Марсом и Юпитером. На Саргассову планетенку, сооруженную Науконародом из камня и корабельных обломков с мест космических катастроф. Он вернулся в дом Дж♂зефа и его племени, людей, которые вытатуировали слово К♂ЧЕВНИК поперек его лица и высоконаучным способом спарили с девушкой по имени М♀йра.
Фойл перегнал астероид и накинулся на него во внезапной вспышке вандальской ярости. Он принесся из космоса и пустил «Уик-энд» по дикой петле вокруг этой кучи мусора, плюясь пламенем из нацеленных теперь вперед дюз. Они облетели астероид: пронеслись мимо черных пустых причальных туннелей, мимо большого люка, который Дж♂зеф и его Науконарод соорудили, чтобы улавливать дрейфующие в космосе обломки, мимо нового кратера, проделанного Фойлом на обращенной к Терре стороне астероида. Заложили лихой вираж рядом с огромными, словно бы лоскутными, окнами астероидной теплицы. Оттуда на них взирали сотни лиц: крошечные белые пятна, траченные татуировками.
— Так я их не погубил, — буркнул Фойл. — Они спрятались в глубине астероида… Наверное, жили там, глубоко в норах, пока не починили пострадавшую часть.
— Ты им поможешь, Гулли?
— С какой стати?
— Ты нанес им урон.
— Пусть катятся к чертям. У меня своих проблем полно. Впрочем, даже приятно на них отвести душу. Сейчас сделаю так, чтобы они нас не беспокоили.
Он описал еще один оборот вокруг астероида и нацелил «Уик-энд» в глубь новоявленного кратера.
— Начнем отсюда, — сказал он. — Надевай скафандр, Джиз. За работу! Давай!
Он подгонял ее, обезумев от нетерпения, а заодно и себя. Они влезли в скафандры, покинули «Уик-энд» и прыгнули в бесцветное нутро астероида по кратеру, где неспешно кружился мусор. Это было все равно что падать по гигантской извилистой кротовой норе[16]. Фойл переключился на микроволновой канал скафандра и заговорил с Джиз.
— Здесь легко затеряться. Оставайся со мной. Держись поближе.
— Куда мы направляемся, Гулли?
— Ищем «Кочевника». Я помню, что они накрепко зацементировали его в астероид, когда я улетал. Но не помню, где именно. Нам надо его отыскать.
В извилинах кратера не было ни воздуха, ни звука, но по мере их продвижения металл и камень сотрясали вибрации. Однажды они остановились передохнуть рядом с источенным корпусом старинного боевого корабля. Прислонившись к нему, они ощутили, что вибрации — ритмичное постукивание — исходят изнутри.
Фойл мрачно усмехнулся.
— Там Дж♂зеф и его Науконарод, — сказал он. — Надо мне с ними поболтать. Дам им уклончивый ответ.
Он дважды постучал по корпусу.
— А теперь личное сообщение для моей женушки.
Лицо его потемнело. Он гневно врезал по корпусу и развернулся.
— Пошли. Время не ждет.
Но сигналы продолжали преследовать их. Стало ясно, что внешние периферийные области астероида практически заброшены: племя откочевало к центру. Там, глубоко внизу, в трубе, сооруженной из покореженного алюминия, откинулся люк и мелькнул свет. Вылез Дж♂зеф в старинном стеклотканевом скафандре. Он стоял враскоряку, молитвенно сложив руки, глядя на них своей дьявольской маской и делая явственные движения губами.
Фойл уставился на старика, сделал было шаг к нему, потом остановился, стиснув кулаки. Кадык его заходил ходуном от нараставшего бешенства. Джизбелла, глядевшая на Фойла, в ужасе вскрикнула. На лице его снова появилась старая татуировка: кроваво-красная на бледной коже, а не черная, как раньше. Теперь она сделалась в полной мере тигриной: и рисунком, и цветом.
— Гулли! — воскликнула она. — Бог мой, твое лицо!
Фойл не обратил на нее внимания. Он стоял и смотрел на Дж♂зефа. Старик изобразил еще просительные жесты, словно бы приглашая войти, и пропал. Только после этого Фойл развернулся к Джизбелле и, точно очнувшись, спросил:
— Что? Что ты сказала?
Она явственно видела его лицо сквозь забрало скафандра. И по мере того, как гнев оставлял Фойла, кроваво-красный рисунок выцветал и исчезал.
— Ты этого клоуна видела? — требовательно спросил Фойл. — Это Дж♂зеф. Ты видела, как он меня умолял, как пресмыкался после того, что он со мной… А что ты там сказала?
