— Я так не думаю. Не верю, что Хэвершэм достаточно владел своими чувствами, чтобы испытывать подобную эмоцию.
— Так вы думаете, это было предумышленное убийство? Я лично осмотрел тело. Вид входного и выходного ранения не противоречит самоубийству, а на руках и челюсти найдены следы пороха. Я уловил запах других людей на его коже, но предположил, что это его жертвы.
— Как я говорил, не верится, что Хэвершэм был способен на самоубийство.
Они быстро преодолели устланный коврами коридор. Тут было темно, в канделябре горела единственная свеча.
— Чего мне ожидать? — спросил Линч. — Фэлкон был близок к Увяданию?
— Ему всего сорок.
— Что с того? — возразил Линч. — Иногда вирус захватывает человека стремительнее, чем обычно. Я видел восьмидесятилетнего с уровнем вируса таким же низким, как у двадцатитрехлетнего.
— Никаких признаков альбинизма, — парировал Бэрронс. — На коже здоровый румянец, волосы по-прежнему светло-каштановые, глаза ореховые. Будь его уровень вируса выше, к настоящему времени цвета начали бы исчезать.
Откуда-то донеслись приглушенные крики. Взгляд Линча остановился на закрытом кабинете.
— Как именно вы его усмирили?
— Выстрелил дротиком с болиголовом, — ответил Бэрронс. — Яд парализовал его всего на минуту.
— Минуту? — выпалила Роза.
Линч почти забыл о ней. Почти.
Оба мужчины оглянулись.
— Прошу прощения, — извинилась помощница. — Я читала об этих новых концентратах из болиголова в научном журнале. Думала, они парализуют голубокровного минут на десять.
Ни один научный журнал не отважился бы говорить о подобных вещах. Иное дело пропагандистские брошюры, которые печатали гуманисты. Линч прищурился. Его секретарша разделяла идеи гуманистов? Или просто была одной из многих любопытных в Лондоне, прочитавших эти проспекты, когда их распространили?
Он знал человека, информатора, несомненно преданного Эшелону, которому нравилось читать брошюры, невзирая на верность. Джован находил забавными карикатуры на принца-консорта в образе бледного жирного стервятника, нависшего над королевой.
— Период времени зависит от уровня вируса, — объяснил Бэрронс. — Чем выше уровень, тем быстрее проходит паралич. Я на себе испытал. Мне потребовалось четыре с половиной минуты до того, как стал возвращаться контроль над конечностями.
Выходит, у Бэрронса высокий показатель заражения. Линч сделал мысленную пометку подумать об этом в будущем.
— Если у лорда Фэлкона невысокий уровень вируса, как же ему удалось так быстро восстановиться? — нахмурилась Роза.
— Загадка, — ответил Бэрронс. — Этому нет объяснений. Фактически, вообще нет никакого объяснения его состоянию.
Вся троица остановилась перед дверью в кабинет. Изнутри слышался глухой стук. Затем что-то раскололось.
Бэрронс тут же потянулся к дротикомету на боку.
— Я привязал Фэлкона к креслу, — признался он. — Полагаю, он только что сломал его. Будьте готовы к чему угодно.
Добравшись до двери, лорд осторожно открыл ее и скользнул внутрь. Линч сжал свою трость-клинок и глянул на Розу.
— Стойте здесь, — отчеканил он и поспешил за Бэрронсом. Если он угробит наследника герцога Кейна, то поплатится собственной головой.
В комнате было тихо и темно, тонкие занавески колыхались на легком ветру. Куски разломанного кресла усеяли ковер перед столом, в кровавых лужах валялась отброшенная веревка.
Бэрронс устремился к окну и выглянул наружу.
— Проклятье, — выругался он. — Должно быть, Фэлкон удрал.
У Линча волосы на затылке стали дыбом.
— Это катастрофа. Если он будет свободно разгуливать по городу, это спровоцирует массовую истерию, — сказал Бэрронс. — Нужно схватить его прежде, чем он уйдет слишком далеко.
— С чем мы тут имеем дело? — спросил Линч, поняв все, что молодой лорд не стал говорить при Розе.
— Голубокровный ведет себя так, словно у него Увядание. Действуйте так, будто столкнулись с вампиром, Линч, и вы не ошибетесь.
Линч застыл. Превратиться в подобную тварь было единственным страхом голубокровного. Вампир мог убить сотни, прежде чем его одолеют. Однако Эшелон поднабрался опыта по контролю подобных вопросов. Если аристократ каким-то образом ухитрялся скрывать уровень вируса, его плоть все же демонстрировала верные признаки Увядания. Он начинал вонять гнилью, а тело медленно деформировалось в жилистую, бледную, словно личинка, четвероногую тварь.
