— Зато нога движется, как на шарнире, в любую сторону, — заметил врач. — И в этом его огромное преимущество перед другими футболистами.
— Но противопоказаны большие нагрузки.
Бобер, слушая их, думал только об одном. Он спросил:
— Профессор, когда я смогу выйти на поле?
— На поле?… — усмехнулся профессор. — Если ромашки собирать — хоть завтра. А мяч гонять ногами я вам не рекомендую. Станете инвалидом.
— А в хоккей?
— В хоккее бьют тоже ногами? — спросил профессор.
Лечащий врач улыбнулся.
— В хоккее бьют клюшкой, профессор… Руками…
— Тогда можно. Только кататься очень осторожно, и упаси вас Бог упасть!
Зима. Тот же 1946 год. Хоккейная коробка на малом стадионе «Динамо». Бобер рвется к воротам противника. Шум на единственной трибуне. Вопят толпой окружившие поле болельщики. Гирлянды лампочек освещают поле. Идет матч ЦДКА — ВВС ЦДКА — в красной форме, ВВС — в полосатой сине-желтой. Бобер, играющий за ЦДКА, на сумасшедшей скорости приближается к воротам ВВС. Защитник принимает его на бедро. Сделав сальто в воздухе, он падает на лед, врезается в бортик, поднимается и в тот же миг, получив пас, снова идет к воротам. И снова его швыряют на лед. Поднявшись и на этот раз, он от синей линии на такой же скорости дугой огибает ворота, проходит за ними и проталкивает шайбу в узкую щель между щитком вратаря и штангой. Это был решающий гол. Ревет стадион. Звучит финальный свисток. Подняв клюшки, игроки ЦДКА едут к центру поля.
…Василий, стоящий у бортика на льду, в сапожках и в кожаном пальто, останавливает свою команду. Злой Василий кричит стоящему рядом тренеру:
— Сейчас же отвезешь всех на загородную базу!.. И чтоб никто носа не высунул оттуда! И ты тоже!.. Посидите под арестом!
— Василий Иосифович, Федоров домой просится. У него ребенок болен, — робко попросил тренер.
— Я сказал всех!!.. Будешь обсуждать приказы?! — Василий заметил идущего Бобра и отвернулся от тренера.
— Ну, Василий Иосифович, у тебя прямо крепостной театр, — пошутил Бобер. — За что ж ты их под арест?
— Я их научу выигрывать!.. Ладно, поздравляю тебя с победой!.. Привет! — Генерал холодно кивнул Бобру, повернулся и ушел.
Снова раздевалка для футболистов на Казанском стадионе.
Слышно, как шумом и свистом взорвался стадион. Щелкнул динамик, и диктор объявил: «Третий гол в ворота „Сборной ветеранов“ забил Иван Зиновкин, номер одиннадцать»!
Бобер заволновался и привстал. Оперся на больную ногу. Прихрамывая прошелся вдоль раздевалки, потер, колено, поморщился, снова прошелся, остановился, подумал и, махнув рукой, подошел к окну.
Постоял, глядя в окно, и вдруг увидел медленно идущего, слегка пошатывающегося Василия. Ветер трепал его рыжие волосы. Бобер долго смотрел ему в спину. И вспомнил весну 1947 года.
В форме старшего лейтенанта пехоты он заходит в штабную приемную Василия. Перед кабинетом за столом сидит пижонского вида старший лейтенант с усиками, в погонах с голубыми просветами. Одним пальцем печатает что-то на машинке.
— Старлей, генерал у себя? — спросил Бобер.
Старший лейтенант, хотя и был одного звания с ним, встал.
— Пройдемте, Всеволод Михайлович, вас давно ждут.
Бобер вошел в кабинет командующего.
В кабинете сгрудились вокруг сидящего за столом Василия два полковника и генерал. Майора Астафьева не было. Подняв голову от листа бумаги, Василий улыбнулся вошедшему Бобру.
— Разрешите, товарищ генерал? — обратился. Василий объявил всем:
— Вот и наш главный консультант! Садись сюда, Сева. Морозов, уступи место человеку! — согнал он со стула рядом сидящего генерала.
Бобер сел рядом с Василием.
— Слушаю вас, товарищ генерал.
Василий поморщился:
— Мы пили с тобой на брудершафт?… Пили!.. Мы как договорились?
— Ну, хорошо… Слушаю тебя, Василий!
Полковники переглянулись.
— Смотри сюда! — Василий указал на список фамилий на листе. — Предположим, что ты играешь за мою команду… А?… За ВВС Ты капитан и одновременно играющий тренер. С кем бы из них ты хотел играть?
Бобер взял в руки список и начал его просматривать.
— Да все годятся… У тебя тут лучшие футболисты страны. Только как ты их всех соберешь?
— Это, Сева, моя забота… Мы тут никак не можем решить, кого лучше в защиту взять — Гиви Бахрадзе или Бондарчука?
