– Прощение есть, – сухо возразила Бейли.
Как это она не сообразила раньше? Ведь Паркер настоящий мужчина, сильный, гордый… Досадуя на себя, она медленно покачала головой.
– Мне есть прощение? Разве? – недоумевал Паркер.
– Да. Я должна была понять это раньше. У настоящих героев часто возникают трудности, когда им приходится признаваться в своей уязвимости. Очевидно, эта… женщина, которую вы любили, нанесла вам удар, ранила вашу гордость. Поверьте, это нечто, о чем мне известно по личному опыту. Вам не надо ничего объяснять.
Она встала, намереваясь уйти, в глубине души сознавая, что судила о Паркере слишком строго.
– Постойте, Бейли, вы правы, – возразил он. – Вы поделились тем, что таилось в глубинах вашего сердца, и я должен был поступить так же. По отношению к вам я был непростительно несправедлив.
– Возможно, но такой поступок соответствует вашему образу.
После этих слов она бы попрощалась и вышла из кабинета, если бы не боль, внезапно появившаяся в его глазах.
– Я расскажу вам. Так будет честнее. Садитесь.
Внимательно глядя на него, Бейли опустилась на стул.
Паркер улыбнулся, но не той обаятельной улыбкой, которая обычно играла у него на губах. Теперь его лицо искажала болезненная гримаса.
– Ее звали Мария. Я познакомился с ней, путешествуя по Испании, около пятнадцати лет назад. Мы оба были молоды и без памяти влюблены друг в друга. Я собирался жениться на ней, привезти в Штаты, но ее семья… короче говоря, ее родители не хотели, чтобы их дочь вышла замуж за иностранца. Вековые традиции стояли между нами, и, когда Марии была предоставлена возможность выбора между родственниками и мною, она предпочла остаться в Мадриде. – Он замолчал, пожав плечами. – Теперь я понимаю, что она поступила правильно, но тогда мне было очень больно. Несколькими месяцами позже я узнал, что Мария вышла замуж за человека, более приемлемого для ее родных, чем американский студент.
– Мне очень жаль.
Паркер потряс головой, прогоняя горькие воспоминания.
– Для сожалений нет никаких оснований. Хотя я очень сильно любил ее, наша связь долго бы не продлилась. Мария не смогла бы стать счастливой в нашей стране.
– Она любила вас.
– Да, – согласился он. – Любила со всей силой, на которую была способна, но в конечном счете долг и семья оказались для нее важнее любви.
Бейли не знала, что сказать. Сердце разрывалось от боли за Паркера, потерявшего свою возлюбленную, и в то же время она не могла не восхищаться отважной девушкой, которая смогла принести в жертву и любовь, и будущее ради того, что считала правильным.
– Но сильнее всего ранило известие о том, что она вышла замуж за другого так скоро после нашей разлуки, – добавил Паркер.
– Пол и Том тоже женились… во всяком случае, так мне кажется.
На минуту в кабинете воцарилась тишина. Наконец Паркер спросил:
– Что же, так и будем сидеть тут весь день и плакаться друг другу в жилетку? Может, все-таки разрешите пригласить вас на ленч?
Бейли улыбнулась.
– Вам невозможно отказать. – Утром она чувствовала себя несчастной, но теперь настроение несколько улучшилось. Она поднялась, не переставая улыбаться. – Прожитые годы научили меня одной простой истине: никакие невзгоды не должны влиять на аппетит.
Паркер заразительно рассмеялся.
– У меня для вас небольшой сюрприз. – Он сунул руку в карман пиджака. – Хотел оставить это на более позднее время, но теперь, кажется, подходящий момент.
Он протянул ей два билета. Бейли в недоумении смотрела на них.
– Концерт поп-музыки, – пояснил Паркер. – В нем принимает участие и рок-группа шестидесятых. По-моему, не хватает только присутствия Дженис и Майкла.
