Мотор - страница 3

Попытки отказаться от мускульной силы и применить для движения повозки тягу мотора, то-есть попытки создать первый автомобиль, успешно делались русскими изобретателями.

В 1830 году лафетный мастер К. Янкевич совместно с двумя своими товарищами-механиками разработал интереснейший проект парового автомобиля — «быстроката». Быстрокат Янкевича должен был делать до 30 вёрст в час и мог быстро останавливаться. В это же время в Европе предпринимались первые робкие попытки использовать тихоходные паровые омнибусы. Но стоящие во главе Управления путей сообщения России иностранные советники не пожелали понять значения русского «быстроката» и похоронили это изобретение.

Несколько удачнее сложилась судьба другого изобретателя парового автомобиля — Аммоса Черепанова, племянника знаменитого русского паровозостроителя Ефима Черепанова. «Паровой слон» Аммоса Черепанова был построен на Урале и ходил по дороге между заводами Верхняя и Нижняя Салда, неподалёку от города Тагила, перевозя руду и металл в прицепных повозках. Однако, как и другие изобретения, сделанные на Урале и Алтае, «паровой слон» не был оценён царскими чиновниками, и мысль о широком распространении автомобилей заглохла.

Тяжёлые паровые автомобили требовали хороших дорог. Огромнейшим препятствием новому виду транспорта было полное бездорожье, царившее в те годы в России.

В середине тридцатых годов прошлого столетия изобретатель Василий Петрович Гурьев попытался обойти это препятствие. Он предложил проект «сухопутного парохода», который должен был двигаться по деревянным торцевым мостовым, защищённым от износа железной полосой. «Сухопутный параход» состоял из тягача и нескольких пассажирских и грузовых прицепов. В сочетании с торцевой мостовой «сухопутный пароход» Гурьева представлял собой нечто среднее между паровозом и паровым автомобилем.

Но и это изобретение не нашло себе места в жизни. Конструкторы первого автомобиля понимали, что главное у самоходного экипажа — это двигатель. Вместо тяжёлой паровой машины самоходу был нужен лёгкий мотор. Таким мотором и стал двигатель внутреннего сгорания. Ходовая часть для автомобиля была позаимствована у транспортной техники предыдущих лет: кузов, рама и рессоры были взяты от пролётки; управление — от «самокаток» и «беговых машин» — велосипедов; передача — от станков и фабричного оборудования.

Первые двигатели внутреннего сгорания работали на горючем газе и на жидком топливе — на парах разогретого бензина, керосина или лигроина. Они существовали ещё в семидесятых годах прошлого столетия. Но эти двигатели были крайне несовершенны и для транспортных машин были мало пригодны.

Двигатели, специально созданные для «безлошадного экипажа», были изобретены в 80-х годах прошлого века почти одновременно в ряде стран. Лёгкие быстроходные двигатели вызвали к жизни автомобиль, трактор и, наконец, авиацию.

Один из первых бензиновых лёгких двигателей имел мощность в полторы лошадиные силы. В 1885 году такой мотор был установлен на «моторном велосипеде» и на «безлошадной пролётке».

Рис. 2. «Самоходная карета» — предок современного автомобиля.

Самоходная пролётка представляла собой экипаж, под задним сиденьем которого стоял мотор с цепной передачей на задние колёса (рис. 2). Пролётка двигалась со скоростью до 20 километров в час.

Насколько надёжен был этот автомобиль, можно было судить по тому, что обязательным приложением к «безлошадному экипажу» были съёмное дышло и кнут — это на всякий случай, если придётся впрягать лошадь!

Ещё более оригинально был сделан первый трёхколёсный автомобиль. Он вообще не имел холостого хода: заведя мотор, шофёр тем самым пускал повозку вперёд и на ходу должен был вскакивать на высокое кучерское сиденье.

Однако, несмотря на такого рода технические недостатки первых автомобилей, потребность в них была очень велика; и в 1890 году в Европе было организовано первое автомобильное производство.

Мощность автомобильных моторов с каждым годом увеличивалась. Двигатели уже не умещались под задним сиденьем, и поэтому мотор пришлось перенести вперёд (хотя некоторые шутники считают, что двигатель вылез в автомобиле вперёд якобы потому, что человек издавна привык видеть лошадь впереди экипажа).