— День добрый. — теперь пришла очередь Родьки „играть“ бровями: уж слишком вежливо и даже, пожалуй, приятно звучал голосок новой знакомой. На совместном отдыхе тон ее был совсем иным, да и крепкие словечки она тоже порой выдавала на пару с Крисом. Одним словом — родственники.
— Эрика, — обратился к ней Лев Эдуардович, — проведи, пожалуйста, этого молодого человека по имени Родион везде, куда он попросит. Ему надо сделать фотографии. Елена Витальевна, пройдемте?
Они удалились первыми, оставив Эрику с Родькой косится друг на друга.
— Ну? — первым не выдержал парень. — Пошли, что ли? Мне некогда, кучу фоток сделать надо.
— Прошу за мной. — за вежливым тоном проступала едва заметная издевка. — Или у тебя есть определенные пожелания?
— С верхних этажей давай начнем. — Родион поправил висевший на шее фотоаппарат и пошел следом за девушкой, то и дело косясь на спину, обтянутую белой блузкой. Ему казалось или через тонкую ткань проглядывали очертания татуировки — крыльев?
А еще он отметил, что Эрика слегка прихрамывает, ступая на высоких изящных шпильках. То ли успела где‑то ногу подвернуть, то ли еще что.
Поднявшись на последний этаж, где находились самые дорогие номера, Родька вышел из лифта и чуть слышно присвистнул.
— Не свисти, — тут же отреагировала Рика, — только — только зарплату перестали урезать, а тут ты.
— Ты меня еще в мировом кризисе обвини.
— Ты не настолько велик. — ухмыльнулась девушка. Родька в сотый раз мысленно пожалел о том, что его учили не применять к женскому полу силу, сжал зубы и отправился делать фотографии. Он уже представлял себе объем работ и понимал, что его тоже „припахают“ к проекту. Парню даже стало интересно: как из такой вопиющей старины можно сделать то, что от них просили. Пока что вокруг все выглядело так, словно Родька на машине времени перенесся в семидесятые года. Красная чуть выцветшая дорожка в коридоре на полу, обитые темными деревянными планками стены и матовые светильники под потолком. Кое — где торчали слегка растрепанные растения в огромных кадках и висели ламинированные репродукции картин. Общее впечатление: тяжеловесно и неуютно.
— Ну тут все ясно. — сообщил через некоторое время Родион, перестав фотографировать и повернувшись к Эрике. Та кивнула и развернулась, чтобы направиться обратно к лифту: такому же массивному и вопиюще древнему, как и все вокруг.
Неподалеку от них распахнулась дверь. Как раз та, на которой висела табличка с просьбой не беспокоить. Оттуда выскочил довольно импозантный, но весьма встревоженный мужчина с рубашкой в руках и в расстегнутых штанах, из‑под которых выглядывали трусы в яркий горошек. Следом показалась ухоженная и не менее встревоженная брюнетка в прозрачном красном пеньюаре, которая буквально выталкивала мужчину из номера, одновременно пытаясь всучить ему открытую бутылку шампанского и почему‑то вазу с фруктами.
— Быстрее, Василий, — шипела она, оглядываясь, — хорошо моя подруга здесь работает и заметила Игоря. Говорит, он такой злой был и спокойный. Точно убьет!
— Кто ему рассказал? — судя по взгляду, несчастный Василий сто раз пожалел о своем решении связаться с замужней женщиной.
— Мамаша его, небось, выследила. Чтоб ей облезть раньше времени! — женщина заметила невольных зрителей, машинально запахнула пеньюар и вдруг взмолилась. — Ой, молодые люди! Помогите!
— Что случилось? — поинтересовалась Эрика, продолжая играть роль вежливой девушки. Родька молча делал вид, что занят фотоаппаратом. Разглядывать незнакомых полуголых женщин ему не нравилось.
— Ах, дорогая, — дама огляделась, — у нас тут страсть, любовь, но мой муж, человек ограниченный и воспитанный в домостроевской манере, пытается помешать мне и Васеньке. Помогите нам!
— Как? — не выдержал Родька. — Пронести вас и Васеньку в сумке от фотика?
— О, вы такой остроумный! — только что вещавшая о великой любви между ней и Василием женщина кокетливо улыбнулась красивому парню. — Девушка, милая, вы же тут работаете? Выведите, пожалуйста, нас через какой‑нибудь черный ход. Я в долгу не останусь!
— О, да! — Василий уже успел натянуть рубашку и застегнуть штаны. Чувствовалось, он мечтал убраться подальше до появления таинственного Игоря.
