— Вы и сами это понимаете. Разглашение данных о членах партии — это чистой воды политическое самоубийство.
— Если предположить, что это станет кому-то известно, а это зависит только от вас. Или дадите доступ сейчас, и это останется между нами. Или я пойду к прокурору и вернусь с ордером на обыск и заявлением для прессы, которая быстро разнесет весть о том, что партия, которая хочет, чтобы в стране был мир и порядок, фактически противодействовала расследованию и покрывала преступника.
Ландерц кивнул и глубоко вздохнул, прежде чем снова встретиться с ней взглядом.
— Ну тогда, я думаю, вам надо поговорить с прокурором. — Улыбка, расплывшаяся по его лицу, доказывала, что он не только раскрыл ее блеф, но и получил от этого удовольствие.
И, конечно же, он был прав. Получить разрешение на запрос базы данных политической партии почти нереально, и в данном конкретном случае оснований для запроса явно недостаточно.
Ландерц встал, не сводя глаз с часов.
— Как я уже сказал, у меня совсем нет времени, и я должен попросить вас…
— Вы узнаете этого человека? — Лилья показала фоторобот и сразу заметила, как что-то переменилось в Ландерце, когда он увидел рисунок. Его взгляд замер на какое-то мгновение перед тем, как он продолжил рассматривать изображение. — Вы ведь знаете, кто это, верно? — Впервые в жизни она поняла, что это было не то, на что она рассчитывала даже в своем самом диком кошмаре.
— К сожалению, нет. Я никогда его раньше не видел.
— Вы абсолютно уверены? Посмотрите снова.
Ландерц вздохнул и сделал вид, что смотрит еще раз.
— Нет. — Он покачал головой и вернул рисунок. — Мне очень жаль, но я понятия не имею, кто это.
— Но было что-то, что заставило вас усомниться, верно? — Если бы он снова стал все отрицать, она готова была бы поспорить, что он лжет. Тогда она бы, черт подери, сделала все, чтобы о них написала пресса.
Лилья не сразу отреагировала на звук, когда позади нее разбилось окно. Реакция Ландерца, с криком бросившегося прочь, заставила ее понять — произошло нечто серьезное. Обернувшись, она увидела, что единственное кресло из «Икеи», часть ковра и штора охвачены огнем.
— Черт, черт, черт, — успела подумать она, пока выбегала из кабинета. — Постарайтесь контролировать огонь, — крикнула она Ландерцу, подбегая к выходу.
— Нет, подождите! Огнетушитель! Принесите сюда огнетушитель!
— Где он?
— На кухне! Поторопитесь, пока все не загорелось!
Лилья повернулась обратно к кухне и очень ясно увидела красный огнетушитель, стоящий посреди пола, все еще в упаковке. Она вытащила его и поспешила обратно в кабинет, где Ландерц пытался погасить огонь, топая по ковру и сбивая пиджаком пламя на кресле и стене.
— Отойдите в сторону, — крикнула Лилья и принялась распылять пену на огонь, который погас всего за несколько секунд, оставив после себя едкий дым.
Она поставила огнетушитель на пол и быстро убедилась, что серьезных повреждений нет. Вставить стекло, подкрасить одну стену, принести новый ковер и кресло, и все будет выглядеть так, словно ничего и не произошло. И все же, страшно даже подумать, насколько серьезными могли бы быть последствия.
Пламя погасло, увязнув в пене.
Однако пожар событий еще только разгорался.
