— Хуже, Стас. Мы — не те люди, с кем ты ездил в то поле, мы другие. Я и Валька ездили вот с этим Стасом. Он твой двойник из параллельного мира. Мы все трое — из другой реальности.
— Хм… Действительно — забавно… Вроде пиво еще не пили, да и вы, на первый взгляд трезвые…
— А ты приглядись к своему двойнику, Стас…
Тут вмешался Стас-гость:
— Мы действительно из другой реальности и совсем недавно вернулись из 4–5 века нашей, точнее — вашей эры.
— Ладно, ладно, наливай давай, — перебил его хозяин и обратился к Жене. — Стало быть, по твоим словам развилка произошла весной олимпийского года?
— Чего? Какая развилка?
Хозяин взял академический тон:
— Жень, если уж врешь, то придерживайся общепринятой точки зрения, подробно изложенной в многочисленных фантастических романах. Развилкой называется точка расхождения двух альтернативных миров. До этой точки — все одинаково, после — расхождение исторического развития.
— Не. Ты не понял. Никакого расхождения. Никакой развилки… — Женя всегда начинал горячиться, когда его не понимали. — Совсем не о том речь…
Тут инициативу вновь решил перехватить молодой двойник Стаса:
— Жень, он нам просто пока не верит. Давай пойдем другим путем. Стас, хочешь, я назову тебе некоторые события, о которых знаешь только ты и я?
— Ну… Попробуй…
— Скажем так, я буду называть даты, а потом ты и я будем записывать то, с чем связана эта дата, затем обменяемся бумажками?
— Годится…
— Ну тогда, бери бумажку… Э-е-е. Черт, число забыл, ну не важно — конец мая 72 года, Зарядье — ни о чем не говорит?
— Хм… Ну, это ты мог от моих школьных приятелей узнать… Стас пожал плечами и отложил бумагу в сторону.
— Ладно, тогда осень 74, институтская контора на Моховой?
— А это — от студенческих. Тоже, кстати, не такая уж и тайна… Ну, посидели — выпили, потом всех замели и по червонцу штрафа. Делов-то…
— Хорошо, пойдем дальше — ночь с 31 декабря на 1 января 75 года?
— Хм… А что у меня было в тот новый год? М-м-м…
— Так в том то и дело, что ничего особенного, но сама встреча запомнилась…
И тут молодой Стас начал записывать на бумажке длинный перечень дат. Стас, что постарше, с интересом наблюдал за появляющимися из под карандаша цифрами. Список обрывался все тем же олимпийским годом.
— Во-общем, ты меня почти убедил… Хотя, должен заметить, что с восьмидесятого года прошло двадцать лет, и те события, которые ты здесь понаписал, у меня стерлись. Впрочем, больше убеждает то, что в списке нет ни одной анкетной цифры, типа родился, учился, женился…
— А если продолжаешь сомневаться — иди покопайся в кузове нашего автомобиля: там полно холодного оружия, которое в таком количестве и состоянии сейчас достать просто невозможно…
— Сабли, что ли? Совсем не факт, сейчас можно достать любое оружие, в любом состоянии. Ладно, считайте, что я вам поверил. Рассказывайте — что, как, что нужно от меня… И, главное, как вы в наш мир попали?
— Ага! Поверил все-таки! Так ты помнишь то самое злополучное поле?
— Пока нет, и ничего злополучного не помню. Поле — как поле. Приехали, отработали, уехали. У меня даже фотографии где-то лежат.
— А как туда ехали?
— Тоже ничего особенного — своим ходом поперлись, да еще незнакомой трассой — поплутали немного по степи после Астрахани, потом уткнулись в железную дорогу. Поскольку переезда не нашли — махнули прямо через нее и выскочили рядом с Кизляром на шоссе…
— Железная дорога? Ах да… Там действительно должна была быть железка, но мы то автостраду искали…
— Автострада — за железкой…
— А мы в межпространственное окно проскочили. Да сразу в древние века попали. К гуннам…
— Окно?
— Да, там в пустыне есть окно, на манер бермудского треугольника. Открывается раз в год — только на стыке зимы и весны. В полдень одного дня, который очень хитро рассчитывается.
— Бред какой-то…
Прошло немало времени, прежде чем приятели сумели убедить старшего Стаса, что вся эта история — истинная правда. Они рассказали, как познакомились с местным кузнецом Звягой, как попали в древнюю Русь, как воевали с гуннами. Признались в своей неудачной попытке облагодетельствовать предков достижениями современной науки и техники… Пытались объяснить причины — почему все так получилось. Станислав слушал молча, практически не задавая вопросов и лишь время от времени подливал в бокалы пиво.
