– Неиспорченное милое создание, – с противным смешком умилялся он. – Моей маме понравилось бы. Она у меня как будто бы выпускница пансиона благородных девиц.
«Интересно, а как этой выпускнице нравятся твои вульгарные ботинки и дурные манеры?» – думала я.
А вслух говорила:
– А можно мне потом познакомиться с девчонками?
– Да брось! – скривился Викто́р. – Зачем они тебе сдались? Обычные прошмандовки.
– Почему ты так? Они танцуют как богини.
– Да я из всех… – начал было он, но вовремя опомнился. – Хм… Ладно, проехали. Не думаю, что тебе стоит с ними общаться.
– Слушай, а кто их на работу принимал? Ты сам этим занимаешься? – я решила подъехать с другой стороны.
Может быть, я торопилась, но с каждой минутой запах его пота становился все более концентрированным и невыносимым, а его общество тяготило все сильнее.
К тому же пальцы-гусеницы совсем обнаглели и решили, что раз их атака не увенчалась посыланием по известному каждому русскому человеку адресу, то можно попробовать еще. Они то принимались теребить лямочку моего платья, то словно невзначай касались моей груди и тут же отступали, сопровождаемые лжесмущенной ухмылкой.
– Обижаешь. – Его вспотевшее лицо расплылось в довольной улыбке. – Я все здесь делаю сам. Мне этот клуб как ребенок.
– Да уж, испорченный у тебя ребенок, – усмехнулась я. – Ну а по каким критериям ты их выбирал? Почему вон у той, рыженькой, совсем нет груди?
– А у кого-то вкус изголодавшегося дальнобойщика, – подмигнул Викто́р. – Дашенька, почему ты спрашиваешь?
– Да так, поддерживаю светский разговор, – я старалась звучать легкомысленно, но не могла не заметить, что он напрягся, немного поскучнел, а его глаза, как темная мартовская лужа, словно подернулись тонкой корочкой льда.
– Я вижу, что не просто поддерживаешь разговор, – он слегка отодвинулся. – Тебя прислали из Cats, да? Они хотят разведать нашу новую программу. То-то я подумал, слишком гладкое было у нас знакомство. Ты там сидела, в том кафе, и как будто бы меня ждала.
– Нет, ты ошибаешься, я…
– Предупреждаю, – перебил он, и голос его звучал совсем по-другому, не так, как десять минут назад, и вообще, он больше не был похож на домашнего сытого кота. – Лучше мне не врать. А то отправишься в подвальные помещения, и три дня велю тебя оттуда не выпускать. Отработаешь моральный ущерб.
Тонкая струйка холодного пота, щекоча спину, протанцевала вниз по позвоночнику, я облизнула губы, никогда бы не подумала, что работа продавца силиконовых имплантатов связана с таким риском. Равнодушно наблюдая за прекрасными обнаженными женщинами, извивающимися на сцене, он ждал моего ответа.
– Хорошо, скажу правду, – я положила ладонь на его обтянутое шерстяными костюмными брюками колено. – Хотя не знаю, что лучше: быть шпионом из конкурентного клуба или пытаться выжить, продавая кое-что, что, возможно, тебя заинтересует… – Я рискнула вытащить из сумки рекламный буклет.
– Викто́р, ты только не подумай, что я с тобой только ради этого, но раз уж все равно возникло такое недоразумение. Может быть, мы могли бы быть полезными друг другу.
Он удивленно меня слушал и машинально листал буклет, потом прайс, а потом… рассмеялся, откинув голову назад и вернув вспотевшую ладонь на мою талию.
– А ты та еще пиранья, – почти восхищенно заметил Викто́р, и я немного расслабилась.
Похоже, убивать меня больше не собираются, агрессия обманутого самца сошла на нет, уступив место любопытству.
– Знаешь, а я ведь как раз недавно об этом думал. Заключить контракт с какой-нибудь клиникой и отправлять туда моих девок.
– Могу поговорить с начальством о скидках, – быстро сориентировалась я.
– Звучит заманчиво! Только вот…
– Что?
– Вообще-то я не люблю, когда меня пытаются использовать.
– Слушай, но когда мы познакомились, я даже не знала, что у тебя стрип-клуб. Ты уже потом сказал, разве не помнишь?
– Значит, продолжаешь утверждать, что я тебе интересен? Как мужчина? – Он придвинулся ближе, из щели между темными мясистыми губами пахнуло кариесом и чесноком.
Это было трудно, но я все-таки извлекла из арсенала самый обворожительный на свете взгляд и самым сексуальным на свете голосом прошептала, что, конечно же, да. Мысленно добавив: да, твою мать, ведь стареющие мачо с пошлым вкусом, волосатыми пальцами и бездарно закамуфлированными залысинами – это так возбуждает.
