Можно сказать, что у повстанцев из романа Кулагина на протяжении всей книги существует только одна надежда – надежда на чудо. Чудо, которое мгновенно изменит соотношение сил и принесёт им если не победу, то хотя бы возможность драться с врагом на равных. Но вопреки мнению скептиков и пессимистов, чудеса иногда всё-таки случаются – и не только в фантастике. Ведь зло не имеет права побеждать. Вот только знать бы, когда и на чьей стороне оно окажется завтра…
Владислав Гончаров
* * *
В детстве мне казалось – где-то недалеко начинается удивительный мир. Может, за рощей по ту сторону длинного оврага, а может за башнями «высоток» у горизонта…
Как радуга, он манит и отступает. Но иногда удивительный мир совсем близко – только протяни руку… Долетает тихая мелодия, всплывает за окном луна… И ты чувствуешь, ты знаешь, сразу его не отличишь. Он прячется и не хочет открывать свои тайны. Но если посмотреть, как вспыхивают звёзды, как дрожат в ручейках тепла над нагретыми крышами, – понимаешь, что в заурядном, скучноватом мире не бывает такого неба.
Да, всё плохое – такое же ненастоящее, как бумажные цветы. Однажды оно развеется. И вместе с самыми дорогими тебе людьми, папой, мамой и братишкой, ты окажешься там, где волшебству уже не надо прятаться…
В девять лет я впервые попала в Москву. Вместе с родителями поднялась из суматошного тесного метро под ясное майское небо, через арку ворот прошла на Красную площадь.
И всё ненужное вдруг потускнело. Словно и не было хмурой толпы в переполненных вагонах и нищих у выхода со станции.
Осталась лишь залитая солнцем площадь, огромное бесконечное небо над ней. Небо, в которое хотелось взлететь.
Люди здесь были совсем другими. Хмурые лица разглаживались, взгляды светлели. И я знала, что иначе и быть не могло. Ведь это – кусочек настоящего мира. Здесь не надо притворяться плохими. Здесь всё фальшивое отпадало, словно лепестки бумажных цветов.
Счастье для всех – это так просто…
Я долго не хотела уходить, и родители, улыбаясь, терпеливо ждали. Они тоже чувствовали…
Семь лет спустя, когда я поступила в МГУ, я часто бывала на площади. Одна или с друзьями. Когда мне было очень трудно или очень хорошо – приходила сюда. И каждый раз плохое рассеивалось, а настоящее ярче проступало внутри и вокруг, словно акварель через тонкую бумагу.
И счастье казалось возможным и близким – только руку протяни…
Но однажды я не успела. Я пришла слишком поздно.
Высокоточные бомбы уже упали на площадь и на застывшие, как солдаты на посту, башни Кремля. В пламени исчез собор Василия Блаженного, осколком ракеты снесло головы бронзовым Минину и Пожарскому. Огромные воронки свежими ранами задымились на теле убитой площади.
Сквозь слёзы я посмотрела в небо. Оно было чужое. Оно несло смерть и уже мне не принадлежало.
В тот мартовский вечер всё кончилось.
– Пошла! – толкнули в спину. Тяжёлая дверь захлопнулась. Шаги удалились.
Я замерла, выжидая. После яркого неонового света в коридоре глаза должны привыкнуть к сумраку.
Экономят электричество? Впрочем, ещё день. Врубить освещение на всю катушку ещё успеют.
Ночи здесь длинные… Лучшее время для допросов.
Я огляделась.
Подвал как подвал. Небольшой – три на четыре метра. Со всеми «удобствами»: в углу – санузел, в вентиляционном отверстии – «зрачок» наблюдения. Для него света вполне достаточно.
Крохотное окошко у самого потолка выходит во внутренний двор. Бронестекло? Сквозь пыльные разводы проглядывают толстые прутья решётки. Окно не перекрыто «намордником». Не успели они, что ли?
А кладка стен прочная, даже в том месте, где ещё свежая. Длинное помещение совсем недавно разделили кирпичными перегородками на камеры.
Нет, отсюда не убежишь.
Даже если каким-то чудом удастся выскользнуть наружу. Во дворе и вокруг, по периметру забора пулемётные вышки, прожектора, часовые с собаками. И видеоглазки – повсюду.
Даром, что Служба Охраны Конституции переехала сюда меньше месяца назад.
В этой камере я – первая. Воздух пока не успел пропитаться испарениями человеческих тел, хлоркой и ещё чем-то неизвестным. Тем, что вместе составляет такой въедливый, будто наполненный мертвящей безысходностью, запах…
