Блейн заметил, что система прозрачности окон полностью вышла из строя и стены кабинета украшали только глубокие царапины. Мебель тоже куда-то подевалась. Даже Великие Символы – корона и космический корабль, орел, серп и молот – словно испарились, а ведь они всегда висели над дюралепластовым столом. Кстати, Род не помнил, чтобы в кабинете генерал-губернатора имелся стол из простого дюралепласта.
– Командор Блейн по вашему приказанию прибыл, сэр.
Плеханов рассеянно отсалютовал, а Кзиллер даже не повернул голову, чтобы поприветствовать Блейна.
Род вытянулся по стойке «смирно»: адмирал пристально смотрел на подчиненного.
– Доброе утро, командор, – произнес адмирал, нарушив тишину.
– Доброе утро, сэр.
– Впрочем, не совсем доброе. По-моему, мы не виделись с моего последнего визита в Круцис-Корт. Как поживает маркиз?
– Когда я был дома, сэр, он пребывал в добром здравии.
Адмирал кивнул, продолжая критически изучать Блейна. «Он ничуть не изменился», – подумал Род. Весьма образованный человек, ведущий борьбу с тучностью путем упражнений в поле повышенной гравитации. Плеханова флот присылал, когда ожидалось особенно жестокое сражение. Адмирал не признавал никаких оправданий нерадивых офицеров и по слухам, ходившим в кают-компаниях, однажды разложил кронпринца – теперь императора – на большом столе и выпорол ракеткой для спетбола. Его Высочество служил в те дни гардемарином на «Платее».
– У меня есть ваш рапорт, Блейн. Вы должны были отбить у мятежников генератор поля, а вы умудрились потерять роту имперских десантников.
– Да, сэр. Генераторную станцию защищали фанатики, и бой был жарким.
– А за каким дьяволом вы ввязались в наземные боевые действия? – требовательно спросил адмирал. – Ведь Кзиллер распорядился, чтобы захваченный крейсер сопровождал наш штурмовой транспорт. Вы получали приказ спуститься на шлюпках?
– Нет, сэр.
– Может быть, вы думаете, что аристократам позволено не подчиняться военной дисциплине?
– Разумеется, нет, сэр, я так не думаю.
Плеханов пропустил реплику Блейна мимо ушей.
– Затем вы затеяли какие-то делишки с вождем мятежников. Как же его звали? – Плеханов заглянул в бумаги. – Стоун. Джонас Стоун. Освобождение из-под ареста и возврат всего имущества. Проклятье, вы что, решили, что всякий армейский офицер уполномочен вести переговоры с бунтовщиками? Или у вас была тайная дипломатическая миссия, о которой я ничего не знаю?
– Нет, сэр, – ответил Род и плотно сжал губы.
Он приготовился к выволочке и визгливому крику, но ничего подобного не было и в помине.
«К черту традиции военно-космического флота, – подумал он. – Я-то ведь выиграл главную битву».
– Но вы можете объяснить мне ваши действия? – настаивал адмирал.
– Да, сэр.
– Итак?
Род заговорил, с трудом извлекая звуки из гортани, сведенной спазмом.
– Командуя захваченным «Дерзким», сэр, я получил сообщение из мятежного города. Именно тогда городское поле Лэнгстона было включено, а капитан Кзиллер с «Макартуром» занимались орбитальными оборонительными спутниками. Мозгом флота стал адмирал, сражавшийся с бунтовщиками. Мистер Стоун предложил впустить имперские войска в город лишь на том условии, что он получит полное прощение и сохранит личную собственность. Он дал нам час на раздумья и заодно захотел взять в заложники кого-нибудь из аристократической семьи. Если его условия примут, сказал он, война закончится. Я знал, что генератор поля играет краеугольную роль. Не имея возможности посоветоваться с начальством, я решил возглавить отряд и дал мистеру Стоуну слово чести.
Плеханов нахмурился.
– Ясно. Слово лорда Блейна, а не офицера военно-космического флота…
– Это был единственный способ договориться с ним, адмирал.
– Понимаю, – процедил Плеханов.
Если адмирал не примет объяснений Блейна, с Родом будет покончено и на флоте, и в правительстве, и вообще везде. С другой стороны, адмиралу придется объясняться с палатой пэров.
– Что заставило вас поверить в искренность Стоуна?
– Сэр, послание было закодировано имперским шифром и подписано офицером военной разведки.
– И вы рискнули кораблем…
– …ради возможности закончить войну без уничтожения планеты. Да, сэр, следует добавить, что в сообщении мистера Стоуна имелось подробное описание лагеря, где держали имперских офицеров и гражданских лиц.
