А ведь сектор, где мы сейчас – это зона ответственности, той авиабазы! То есть, ближайшие сутки, проблем с воздухом можем не ждать, ну процентов на девяносто! Эсминцы, ПЛ – ну тут точно, торпеду не пожалеем. "Шнелльботы" – по инфе Саныча, не было их на Севере, на Балтике были, на Черном море были – а вот здесь, нет! Восьмисоттонники – не догонят, раумботы – тоже – немцам же надо сообразить, оценить что собственно случилось – а связи полноценной нет, время! Дистанционно на нас навести, если по закону подлости кто-то у них уже в море болтается – опять же, без связи, хрен! Короче – шанс хороший, есть!
– Лесу-Волк. Сирены на ходу? Если что, ныряйте, подберем.
– Волку-Лес. Принято.
Однако, так они нас обгонят – хоть мы, тоже, повернули на норд. А мы, должны будем тогда антенну и перископ убрать, чтобы за ними угнаться. И вернуть фрицам связь.
– БЧ-5, приготовиться к даче полного хода!
Пропустив мимо себя катер, мы какое-то время оставались под перископом, активно глуша эфир. А затем рванули вслед, на девяностопроцентной мощности – впервые с начала похода.
Нашли ребят легко. В тридцати милях от берега, встали борт о борт. Я "мостик" не покидал – а вот Петрович не поленился, лично облазить трофей. На палубу, под разными предлогами, полезли все свободные от вахты – которых деятельный Петрович тотчас припахал к переноске и погрузке большаковского снаряжения. Радар сканировал небо, двое матросов с "Иглами" были на палубе наготове – на случай, если какая летающая сво.. рискнет нам помешать. Акустики слушали море. В общем – бдили все. Противника – не было.
– Хорошо строили фрицы – сказал Петрович, оказавшись рядом со мной – вот помню, на Балтике в начале двухтысячных, наши МПК, проект 1124, и их гэдээровское подобие, "Парчим", он же 1331; так наших половину списали, по износу – а фрицы все, царя Бориса пережили, без надлежащего ТО и ремонта – качество! Так и этот кораблик – на совесть! Еще лет двадцать бы служил. Даже топить – жалко.
– Ну а если – не топить?
Жаба, жаба.. Что ж ты со мной делаешь, пупырчатая? Ну а если тебя не давить – а использовать в своих целях?
– Командир, ты серьезно?
– Серьезней некуда. Ну-ка, Большакова сюда, быстро!
Расклад по противнику – я уже привел. Пока фрицы, на фоне своих крупных неприятностей и проблем со связью, хватятся, что катер такой-то пропал. Пока сопоставят – доклады наблюдателей, кто видел. Пока обнаружат – вырезанный пост СНиС (а ведь катер туда вообще-то заходить не должен был). Пока вся эта инфа стечется к кому-то, кто разложит по полочкам. Короче – даже с поправкой на немецкий ордунг, несколько часов у нас точно, есть!
А это – уйти можно, от берега, миль на сто. А до наших – не так уж далеко. Курс норд, затем ост, после.. Кстати, наших можно задействовать уже сейчас!
– Ухова, на мостик! Леня, срочно передай в штаб СФ, "аэродрома Хебуктен у немцев нет". Минимум, сутки-двое.
Есть шанс, что наши поверят – и оперативно включатся. Воспользуются случаем, что-то там разбомбить. И тогда у немецких асов с прочих авиабаз, будет в достатке иных забот – чем летать над морем. Люди-то не железные: это лишь в песне у Высоцкого можно, "десять вылетов в сутки", да их Рудель в мемуарах врет, что делал семнадцать, вот интересно, а когда успевали ему топливо заливать и бомбы подвешивать – или у него в сутках, шестьдесят часов было?
Большаков мой расклад понял сразу. Только спросил:
– Командир, так нам что, его в Полярный вести?
– Нет пока. Мы вас снимем. А вот послание нашим, на "летучем голландце" – оставим.
– Какое послание?
– А вот это – счас с Сан Санычем, решим. Пока – ведете "голландца", в точку встречи.
Насчет "точки встречи" (и передачи груза), первой моей мыслью было..
Баренцево море. Наши рыбаки.
Не все знают – что еще в июле сорок первого, одновременно с мобилизацией тралфлота под военный флаг, оставшимся судам (как правило, наиболее старым, изношенным, с командами в значительной части из стариков, женщин, подростков) – была поставлена задача, обеспечить страну рыбой. Сначала, в сорок первом, ловили в Белом Море, базируясь на Архангельск – но это оказалось малопродуктивно: рыбы мало, долгий ледостав. Оттого, было решено вернуть рыбаков в Мурманск. И полтора десятка траулеров, с инвалидными командами, всю войну вели промысел по сути, в зоне боевых действий.
