– Не должны, – ответил командир подводной лодки на прозвучавший вопрос. – Я лично проверил все расчеты штурмана. Курс вычислен верно. В районе высадки отклонение от заданной точки не превысит двухсот метров.
– Дай-то бог, – заметил старший лейтенант.
Как всегда перед выходом на задание, он заметно нервничал, поэтому говорил больше, чем это требовалось. Командир группы боевых пловцов – капитан-лейтенант Ворохов знал, что стоит Данилу оказаться в воде, и его предстартовое волнение исчезнет, уступив место вниманию и предельной собранности. Ворохов уже давно заметил, что слабого человека экстремальная ситуация деморализует, а сильного, наоборот, мобилизует. Двое его подчиненных – старший лейтенант Бизяев и лейтенант Мамонтов – относились к числу последних. И не только потому, что слабаки просто не могли выдержать жесточайший отбор в специальный отряд боевых пловцов Главного управления военно-морской разведки. Как убедился Ворохов, при всей несхожести характеров и темпераментов Бизяева и Мамонтова объединяли несгибаемая воля, упорство и мужество – те качества, которые сам Станислав Ворохов более всего ценил в людях.
РАЗВЕДГРУППА
КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТА ВОРОХОВА
01.10
– Расчетная глубина выхода – сорок метров, но, если необходимо, мы можем всплыть под перископ, – обратился командир подводной лодки к старшему группы боевых пловцов. – Здесь относительно спокойный район. Судоходные пути проходят севернее и южнее. Теоретически здесь мы можем встретить только прогулочную яхту или рыболовецкую шхуну, но маловероятно, чтобы ночью они курсировали возле берега.
Выход из подводной лодки на глубине, являющейся почти предельной для аквалангиста в легком водолазном снаряжении, куда сложнее и рискованнее той же операции, осуществляемой на глубинах в несколько раз меньших. И командир группы боевых пловцов знал это, как никто другой. Но в то же время ему было известно немало примеров, когда тщательно спланированные операции проваливались только из-за того, что не учитывались случайности. Поэтому возможная встреча или даже столкновение всплывшей до перископной глубины подводной лодки с яхтой какого-нибудь любителя ночных прогулок по морю могла сорвать операцию стратегического значения.
Подумав, на предложение командира подводной лодки капитан-лейтенант Ворохов ответил отказом:
– Нет, всплывать не нужно. Мы выйдем, как и было запланировано.
– Что ж, ясно. – Не решив, что можно добавить к сказанному, Петровский поднялся с койки. – Когда будем в точке выхода, я вам сообщу.
Он открыл дверь и вышел в отделенный переборкой коридор. Как только командир подводной лодки покинул отведенную боевым пловцам каюту, старший лейтенант Бизяев хлопнул в ладоши и, уставившись на Ворохова, спросил:
– Раз еще час до выхода, может, перекусим, а?
– Ты голоден? – в свою очередь спросил у Бизяева Ворохов.
– Да нет. Это я так, чтобы снять мандраж.
– Тогда нечего перед погружением набивать желудок.
Бизяев отвернулся и с наигранной обидой забубнил:
– Сурово вы ко мне относитесь. Вот только не пойму почему. Вроде не заслужил. Вот так всегда: одним фига с маслом, а другим лангусты с мидиями и прочие деликатесы.
– Ты это о чем? – удивился Ворохов.
– Да все о том же, – Данил Бизяев повернулся к своему командиру и уже без всякого притворства язвительно заметил: – Старик на берегу, наверное, ни в чем себе не отказывает. Может, и шлюшку какую местную снял для закрепления образа.
– Завидуешь? – усмехнулся Ворохов.
Он все еще верил, что Бизяев затеял этот разговор ради шутки, но тот вполне серьезно заявил:
– А что?! Завидую! Ведь это мы пойдем к «Атланту», а Старик будет гулять по барам. Непыльная работенка. Я бы тоже на такую согласился.
– У нас общая задача, – напомнил Ворохов.
– Ага, – Бизяев усмехнулся. – Только Старик прибыл в Америку в салоне бизнес-класса какого-нибудь комфортабельного «Боинга», потягивая пиво из банки, а мы пойдем к берегу на ластах со вставленными в рот загубниками. И всякий раз, когда мы будем уходить под воду, Старик в это время будет сосать свое пиво да травить анекдоты с каким-нибудь местным янки.
