— Ну? — Артем сдвинул брови.
Был бы кто другой, так напугался бы. А эти стоят молча, улыбаются. И что с ними делать?
— Ну и черт с вами! — обиделся Артем и ушел вперед, жалея, что не попрощался с Эдиком и не сказал ему хотя бы парочку человеческих слов. Просто чтобы ободрить.
Друг, называется. Вон, настоящие друзья уже затеяли что-то, физиономии так и светятся, глазки так и блестят!
Артем не выдержал и резко развернулся. Это только на работе у него терпение было резиновое и невозмутимость слоновья.
— Если вы мне сейчас же все не расскажете, пешком пойдете! — заявил он с мрачной решимостью.
— Темыч, да нечего рассказывать!
— Куда мы едем?
— Так домой возвращаемся, поздно уже, ты, наверное, устал, — залебезил Сенька.
— А Эдика, стало быть, бросим?
— Он сам не знает, чего хочет. Вот узнает, тогда и поможем! — вынес суровый приговор Степан.
— А мы пока Глафиру найдем, — добавил Сенька и, ловко увернувшись от братского подзатыльника, заныл: — Ну чего? Артем имеет право знать! Мы ее найдем, а когда Эдик созреет для разговора, на блюдечке с голубой каемочкой преподнесем ему адрес. Что, плохой план?
Артем пожал плечами. «Меня терзают смутные подозрения», вот как это называлось. Вряд ли братья ограничатся только адресом. Обязательно узнают размер зарплаты и бюста, привычки и привязанности, любимое блюдо, кличку песика, если таковой имеется. Эта Глафира будет теперь под колпаком, и сведения о ней близнецы используют во благо Эдика, завалив девицу подарками, а песика — Педигрипалом. Будет кошечка — примутся таскать Вискас. Артем примерно представлял, как они собираются действовать, и это его чрезвычайно беспокоило.
Может, девушка и вправду разлюбила? Как известно, насильно мил не будешь!
А вдруг она вообще ни на что не годится и — слава Богу, что самостоятельно сбежала? А эти болваны отмотают пленку назад!
Как бы там ни было, ему предстоят хлопотные деньки. Он не намерен упускать братьев из виду и в случае чего — вмешается. Должен же хоть кто-то иметь трезвую голову!
* * *
— Ты где был?! Ты почему трубку не брал?! — заорали ему в ухо. — Что у вас там творится, в вашей чертовой конторе?!
— Ну… — только и придумал Семен.
Степан, расслышавший каждое слово, скорчил сочувственную морду, но выйти из кабинета даже не подумал.
— Я жду ответа! — ледяным голосом напомнила Татьяна.
— У нас с телефоном что-то, провод заело!
— Да ты что?! — ненатурально удивилась она. — У мобильного тоже провода есть? Мне два часа талдычат, что абонент вне зоны действия сети! С каких пор ваш дурацкий офис вне зоны, а?
Сенька поежился. С Таней шутки плохи.
Она была жутко ревнивой и этого не скрывала, а Сенька искренне полагал, что это — проявление огромной любви. Почему-то никому из его прежних пассий не приходило в голову предъявлять на него права. Девицы сразу принимали его правила, из штанов выпрыгивали, стараясь угодить, и ничего такого не требовали, строя из себя современных, независимых, циничных особ.
— Мы к Эдику ездили, — признался Сенька, решив, что дальше тянуть волынку не имеет смысла.
Эдика Татьяна знать не знала, но заочно ненавидела. Она вообще ненавидела любого, кто отнимал ее драгоценного Семена хоть на время.
К тому же в дружеские, чисто мужские попойки она не верила, подозревая, что в доме Эдуарда — настоящее гнездо разврата.
— Ах, к Эдику! — последовал тихий возглас, преисполненный угрозы.
Семен приготовился умереть мучительной смертью от рук ревнивицы.
Степка, поудобней устроившись в кресле, развлекался на всю катушку.
— Это же какая наглость у людей, а! Посреди рабочего дня! Я тут места себе не нахожу, больницы уже собиралась обзванивать, а он — у Эдика!
— Милая, да мы…
— Я тебе не милая, понятно?
— Танюша, да я…
— Я тебе не Танюша! Поищи себе другую дуру! Я твои шашни больше терпеть не намерена!
Степан не выдержал и заржал в полный голос. Сенька, ловко метнув в него диванную подушку, отскочил к окну и пылко зашептал в трубку:
— Радость моя, ну о чем ты говоришь?! Какие шашни?!
— Какие? Да самые обыкновенные! Кто на прошлой неделе в ресторане с бабой сидел? Деловая встреча у вас была, да? А грудь ее ты тискал, потому что так контрактом предусмотрено?
