- Рубить "кошку", рулевой, катер дальше от лодки.
Мы спешно отходим от тонущей субмарины. За нами по воде тянутся и затихают тела моряков... Лодку начало переворачивать, корма ушла под воду и нос задрался. Опять, что то ухнуло и, неожиданно качнувшись, она стремительно ушла под воду. Вокруг плавали оранжевые жилеты, поддерживающие мертвых матросов. Они все погибли в этих ядовитых водах и извергающихся газов.
- Двадцать градусов правее, полный ход.
Мы стараемся уйти от этого жуткого коричневого пятна. На палубе по прежнему, орут и корчатся поднятые из этой помойки люди.
Наконец мы вырвались на чистую воду.
- Конец, газовой атаки. Всем провести дезактивацию костюмов. Промыть катер забортной водой и... заодно пленных. Раненых, трогать только в перчатках. Наумов, - уже тише говорю своему помощнику, - не пострадавших пленных, вниз, приставь караул. Этих несчастных, что на палубе, как следует промыть и оказать помощь. Я запрошу базу, чтобы дали добро их доставить в Архангельск.
- Есть.
Через час я уже точно знал, кто из пленных в каком состоянии, их у меня: семь человек здоровых и 26 пострадавших. База дала разрешение на их доставку в Архангельск.
Передо мной чуть потухший седой человек. Лейтенант Самоваров за его спиной.
- Спроси, не он ли капитан Гордон?
Самоваров переводит.
- Он говорит, да.
- Что произошло с лодкой?
- Торпедой поврежден правый вал, а потом... уже здесь, произошло что то непонятное... не выдержали носовые торпедные аппараты. На глазах изумленного экипажа их латунные люки развалились и шипели от забортной воды как от кислоты...
- Сумел ли экипаж заглушить ядерный реактор?
- Он не знает, но предполагает, что не успели.
Значит еще одна ядерная помойка. Белое море уже не спасти и на тысячу лет.
- А как ядерные торпеды?
- Так и лежат на месте... Но он не знает, не разложатся они, как латунные люки...
- Ясно. Тащи его опять к пленным.
Мы идем полным ходом к городу. Под вечер я получил неожиданную шифровку от начальника штаба.
"Иван, Таню взяли в Архангельске. Будешь там, помоги. Она в КПЗ-3. Георгий".
Черт возьми, все таки попалась.
- Лейтенант, - обращаюсь к Наумову, - Таню арестовали.
- Не может быть?
- Она в Архангельске, должна была ознакомить комиссию ООН о состоянии Белого и Баренцево моря. Ей наверно этого не дали...
- Мерзавцы, сволочи, вот она родная...
- Тихо, стоп...
- Что будешь делать, капитан?
- Там увидим.
Мы прибыли в город где то около трех часов ночи. Пристань освещена прожекторами и оцеплена военными, рядом стоят несколько санитарных машин. Ко мне на катер сразу забирается адмирал и какой то гражданский. Я рапортую адмиралу об уничтожении подводной лодки и взятых пленных.
- Молодец, - восторженно говорит он. - Уже знаю, все знаю. Готовь дырочку в кителе. Здесь представители ФСБ, они просят о том, что утопили лодку - помолчать. Никто не должен знать, что произошло в губе.
Стоящий рядом гражданский кивает головой.
- Предупредите об этом матросов и офицеров, - добавляет он.
- Есть. Но там, в губе, много плавает трупов, их разнесет по морю и все могут узнать...
- Мы уже направили туда два тральщика и спасатель. Они очистят губу. До свидания.
Я отдаю честь. Адмирал и гражданский покидают нас. На палубу выводят пленных, их тут же забирает "воронок" и под эскортом черных машин отъезжает. Потом на носилках уносят страдающих от отравы матросов и офицеров подводной лодки. У катера стоит подполковник, он кричит мне.
- Капитан.
- Я.
- Мы снимаем оцепление. У вас есть другие дела в городе?
- Нет. Мы просто сейчас проверим механизмы и уходим.
- До утра вас не должно здесь быть.
- Сделаем.
Военные отъезжают и мы остаемся одни. Я прошу Наумова.
- Лейтенант, сходи на берег, вон к той будке сторожа, узнай у него, где КПЗ-3.
- Хорошо, капитан.
Через двадцать минут он возвращается.
- КПЗ-3 туда дальше, вверх по реке. Слева начинаются жилые кварталы и недалеко от берега стоит одноэтажное здание, окруженное бетонным забором.
- Поплыли туда.
- Капитан, не делай этого.
- Я всю ответственность беру на себя.
Мы отходим от берега и ползем вверх по реке. Сторож не обманул. Окруженное бетонным забором, торчит крыша длинного здания. Большие ворота глядят на шоссе, которое идет вдоль берега реки. Мы еще проходим чуть вверх и я разворачиваю катер на 180 градусов. Напротив тюрьмы, мы сбрасываем якоря.
