– О работе десантников мы поговорим позже. Сейчас меня интересует другое. Я не понимаю, как можно остановиться в пространстве. Всегда есть какие-нибудь силы, которые куда-нибудь вас увлекают. Или вы их учитываете?
– Звездолет все делает сам, – сказал капитан Дузл. – Вы командуете, остальное протекает без вашего участия. Если поблизости есть небесное тело, гравитационные датчики замеряют напряженность полей и передают соответствующие поправки исполнительным механизмам. Как это происходит, мы с вами уже обсуждали.
– Еще один вопрос, – сказал Эо. – Извините, но я профан в астронавтике. Я понял так, что, если вы вблизи планеты отдаете кораблю команду остановиться, состояние покоя поддерживается двигателями?
– Да.
– Но работа двигателей должна чувствоваться внутри корабля!
– Нет. Современные ФПЗ имеют гравитационную защиту и аппараты искусственного тяготения. Что бы ни происходило, тяжесть внутри звездолета нормальна. Она такая же, как здесь, на Марионе. Это сделано, чтобы экипаж не страдал от ускорений.
– Понятно, – сказал Эо. – А звукоизоляция не пропускает шум работающих двигателей.
– Да, – Дузл усмехнулся. – Естественно, эффектов, о которых идет речь, в данном случае не ожидалось. Тяготение такого маленького астероида ничтожно. Тем более это относится к космолету.
– Кстати, аргументы вашего наблюдателя показались вам достаточными?
– Да. Подозрение возникло у меня уже после первого доклада. Наблюдатель не знал параметров движения объекта. Необходимые приборы есть только в рубке. Я совершенно не удивился второму докладу. Я его ждал. Пилоты зондов уже готовились. Была одна особенность, несовместимая с гипотезой, что это астероид.
– Он покоился относительно туманности? – быстро спросил Эо.
– Да, – произнес капитан Дузл с некоторым удивлением. – Но откуда вы это знаете? Впрочем, вы читали наш отчет.
– Нет, – сказал Эо, – я ничего не читал. По моему убеждению, необязательно читать, чтобы думать.
– Этот астронавт мне тоже очень понравился, – сказал министр, когда Дузл удалился. – Знаете, сейчас мы ведем переговоры с министерством транспорта о передаче нам нескольких звездолетов. После соответствующей доработки они пригодятся в борьбе с нашими инопланетными врагами. У меня возникло желание, чтобы среди этих судов была и «Гамма-Марка». Люди, с которыми мы беседовали, обладают всеми необходимыми качествами. Они отважны и компетентны. Как вы считаете?
– Полностью с вами согласен.
– Кстати, что вы думаете о реконструкции кораблей? Большая потребуется работа?
– Думаю, не очень, – сказал Эо.
На следующее утро Эо вновь находился в своем кабинете. На диване в глубине комнаты опять восседал министр, а в кресле напротив Эо снова сидел Гран.
– Вчера, – напомнил Эо, – вы говорили, что наблюдатель должен следить и за зондами, стартующими с борта звездолета.
Гран молча кивнул. Его длинное худое лицо было бледным. Он часто моргал. Было ощущение, что он всю жизнь провел в полумраке астрономических отсеков и не привык к яркому освещению.
– Остановив корабль, – продолжал Эо, – капитан Дузл послал два зонда к обнаруженному вами объекту. Входили ли в вашу задачу наблюдения за зондами?
– Безусловно, – кивнул Гран.
– Мне непонятна одна вещь, – сказал Эо. – Непонятно, как это возможно? Стартовая скорость зонда велика, и держать его в поле зрения телескопа очень трудно. Особенно если учесть, что зондов два. По-моему, такая задача по плечу только автомату.
– Безусловно, – кивнул Гран. – Так и делается. Расчетные траектории вводятся в автомат, управляющий телескопами, и они работают согласно этой программе.
– Ясно. Наблюдателю остается приставить глаз к окуляру.
– В общем да, – кивнул Гран. – Только инструменты у нас телевизионные, с выводом на экраны. Такие же экраны есть и в рубке. Кроме того, все записывается на магнитофон.
– Так, – сказал Эо. – О старте зондов вас известили заранее?
– Да.
– И в момент старта вы приступили к наблюдениям?
– Да, – кивнул Гран.
– И, насколько я могу судить, ничего не увидели?..
Министр в глубине комнаты издал неопределенное восклицание. Некоторое время Гран молча смотрел в глаза Эо.
