В кабаре, которое я посетил и где публика была вполне „приличная“, входную плату в три миллиона рублей собирала барышня, поясняя, что деньги пойдут на помощь голодающим. Все учатся грамоте. На вокзалах дети выпрашивают у старших… бумагу и карандаши. На заводах рабочие не так уж плохо обеспечены. Вообще страна кажется намного чище, чем до войны, люди стараются соблюдать порядок — плевать и сорить не разрешается, штраф взимается тут же наличными. Правда, производительность труда на заводах намного ниже, чем у нас в Эйндховене, но это следует отнести скорее за счёт устаревшего оборудования, а отнюдь не за счёт недостатка старательности. Россия воскресает, существует порядок, люди хотят работать».
Вместе с представителем АЭГ А. Филипс предложил Советскому правительству создать в России электроламповый завод на правах концессии. При этом, однако, поставил совершенно неприемлемые условия. В результате он и его немецкий компаньон вернулись в Берлин не солоно хлебавши. На этот раз оказалось, что Россия вполне может обойтись без капиталистов, претендующих на «распространение света в тёмной стране».
Правда, эта поездка всё же оказалась не совсем безрезультатной. Антон встретился с некоторыми из своих прежних агентов в России и кое-кому из них стал даже выплачивать «пенсию». Так сообщает его биограф. Мы же склонны думать, что «пенсии» выплачивались не из филантропических соображений, а по инициативе германской разведки, для которой сохранение этих агентов представляло большой интерес.
Ещё в 1920 году «Филипс» создал акционерное общество во Франции и в 1922 году начал переговоры с буржуазной Польшей, где купил небольшой ламповый завод лишь для того, чтобы вести переговоры не с позиций иностранного капиталиста, а как «свой», варшавский промышленник. Это ему вполне удалось, и на месте старого заводика в 1923 году вступило в строй крупное современное для того времени предприятие.
В последующие годы «Филипс» уже считался сильнейшим конкурентом в мировой электротехнической промышленности.
«Он, и только он, представляет настоящую опасность для наших американских прибылей. Если мы не сумеем защитить наши патенты, он станет главной угрозой, самым недосягаемым и изворотливым из наших конкурентов»,
— писал своим шефам в 1924 году представитель треста «Интернэшнл электрик» Д. У. Вудворз. Не надо, однако, упускать из виду, что обороты «Филипса» тогда ещё были в 10–20 раз меньше, чем обороты АЭГ или «Дженерал электрик».
В 1924 году был создан новый картель электротехнической промышленности, регулирующий качество, цены, квоты продукции и стимулирующий развитие электрификации во всём капиталистическом мире. Впоследствии на базе этого картеля было создано общество «Фебус», которое действовало вплоть до 1939 года. Создание картеля не означало, конечно, исчезновения конкурентной борьбы. Так, например, «Филипс» продолжал бороться с АЭГ и «Сименсом», для чего заключил в 1925 году союз с немецкой компанией «Юлиус Пинг» в Фюрстенвальде и с гамбургской фирмой «Радиореренфабрик». Обе эти фирмы также притеснялись концернами АЭГ и «Сименс», которые теперь были объединены по линии производства радио- и телефонной аппаратуры в акционерное общество «Телефункен».
В 1923 году «Филипс» стал собственником электролампового завода в Альпиньяно, близ Милана. Стоит рассказать, как это удалось ему сделать вопреки интересам крупнейшего итальянского концерна «Мартинелли», который всячески противодействовал внедрению голландского капитала в Италии. Представитель «Филипса» долгое время ничего не мог добиться. В конце концов Антон добрался до Муссолини с жалобой на «Мартинелли», и дуче обещал ему своё содействие. Из этого, однако, тоже ничего не получилось.
И всё же ловкий голландец нашёл лазейку. Купив маленький заводик около Милана, имевший разрешение на производство радиоаппаратуры, он и здесь, как в Варшаве, сделался «своим человеком». А вскоре договорился с «Мартинелли» о распределении рынка. Между тем в Испании тоже был построен новый завод, начавший производство электроламп в 1926 году.
