Таким образом, по отношению к ведущим монополиям голландские банки теперь выполняют явно подсобную роль, а не руководящую, как это было здесь ещё в первой четверти нашего столетия. Роль чисто банковского капитала становится всё скромнее. В настоящее время названные выше международные промышленные монополии в Голландии контролируют уже более половины всей экономики страны (перед второй мировой войной они контролировали лишь 20–25 %).
Монополии эксплуатируют не только пролетариат, но и всё более широкие слои мелкой и средней буржуазии, постепенно ликвидируя их как сколько-нибудь значительный экономический фактор в государстве. По существу, все магазины, торгующие электротехническими товарами в Голландии и отчасти за границей, принадлежат, например, концерну «Филипс» или зависят от него. В послевоенной Голландии «Филипс» всячески содействует разорению фермеров в сельском хозяйстве, дабы освободить дешёвую рабочую силу для своих предприятий.
Монополии реагируют на насыщение рынка не столько удешевлением продукции, сколько прекращением её производства. Если темпы продажи определённого товара снижаются, «Филипс» переходит на производство другого товара, на ходу перестраивая технологический процесс. При этом он стремится к тому, чтобы новое не появлялось в магазинах, пока всё старое не продано.
В целях более полного охвата рынка «Филипс» часто выпускает одни и те же товары под разными названиями и по разным ценам. Это делается явно в расчёте на неосведомлённость и снобизм покупателя. В магазинах можно приобрести две-три почти одинаковых бритвы, или холодильника, или электропечки, или радиоприёмника, различающихся, по существу, лишь названием и ценой. Один покупатель выбирает марку подороже, чтобы не отстать от своих друзей и соседей, которые тоже имеют такую. Другой невольно думает, что у более дешёвого варианта наверняка есть какие-то изъяны и, если хватает денег, тоже обязательно приобретёт более дорогой. Лишь тот, у кого действительно не хватает средств, покупает то, что подешевле.
Монополии создают скрытые внутренние резервы, используемые как своего рода «сверхнормативный» оборотный капитал, приносящий сверхприбыли, в которых дирекция обычно не отчитывается перед акционерами. Благодаря этому возникают невиданные возможности манипулировать с балансами. Но с увеличением размеров «нелегальных» средств скрывать их существование становится всё труднее.
У Филипсов способность «корректировать» (по их выражению) балансы доходит иногда до курьёзов, особенно с тех пор, как в 1961 году бразды правления взял в свои руки Фриц Филипс, человек «высоконравственный», постоянно взывающий к «спасению цивилизации» и т. п. В марте 1970 года этот адепт «морального перевооружения» проповедника НАТО Бухмана с «волнением» в голосе говорил:
«Я и многие другие люди в нашей стране серьёзно обеспокоены возрастающим стремлением ломать существующие жизненные нормы… массы не хотят считаться с нормами поведения, которые должны гарантировать дальнейшее развитие нашей (т. е. филипсовской. — М. Б.) цивилизации».
В его понятии «спасти цивилизацию» означает спасти свои прибыли. Вот несколько примеров, показывающих истинный облик этого «спасителя» цивилизации.
В отчёте за 1969 год оборот за 1968 год определяется в 11,6 миллиарда гульденов и оборот за 1969 год — в 13 миллиардов. Таким образом, рост оборота за год якобы составляет 12 %. Но за год до этого в другом отчёте указывалось, что оборот за 1968 год составил 9,7 миллиарда гульденов. Это несоответствие «объясняется» следующим образом: «цифры, относящиеся к 1968 году, скорректированы…», т. е. к фактическому обороту впоследствии был произвольно прибавлен весь оборот компаний, поглощённых «Филипсом» в том году, включая и месяцы, прошедшие до их перехода в руки «Филипса». Таким образом стараются скрывать от акционеров фактическое увеличение оборота за один год на 35 %, которое явно не вяжется с объявленным увеличением чистой прибыли на 13 % и с увеличением дивиденда на 1 % (с 18 % до 19 %).
Ещё пример «спасения цивилизации», на этот раз относящийся к самому близкому, самому дорогому для «Филипса» — к прибыли.
