— Официальную церковь мы не признаем, а пьянство — оно и есть пьянство, — тон у тетки был непреклонен, как у Джордано Бруно перед судом священной инквизиции.
— Пан майор — историк? — разрядил обстановку поляк.
— Каждый человек должен знать свою историю.
— То так, — кивнул поляк и с иронией продолжил, — приверженность русских к винопитию подтверждают многие исторические источники.
— Скорее, это выгодно некоторым западным любителям «общечеловеческих ценностей» — представлять русских беспробудными пьяницами. Что-то я не припомню: это не в Речи Посполитой шляхтичи славились как завзятые выпивохи и рубаки? — парировал офицер.
— То так, — улыбнулся сосед и миролюбиво поднял руки вверх, признавая свое поражение. Попутчица демонстративно принялась листать свои журналы. Купе снова превратилось в избу-читальню. Время бежало неторопливо. За окном проклюнулся ущербный белый месяц и стал заливать холодным светом заснеженные просторы. В северных широтах ландшафт и климат очень сильно зависят от расстояния. На юге ничего такого нет. А здесь какие-то сто километров — и ты попадаешь из поздней осени в разгар зимы или из зимы в весну. Весной путешествовать особенно интересно. В Мурманске метель и мороз, а в Петрозаводске люди ходят в шортах и рубашках с коротким рукавом. В Североморске еще сугробы не растаяли, а в Лоухах расцветают первые подснежники. Если в мае едешь на север, создается впечатление, что двигаешься вместе с весной. Теперь он путешествовал с точностью до наоборот. Чуть припорошенные снегом леса сменили глубокие сугробы, сосны были укутаны огромными снеговыми шапками, на озерах появился ледок, и только быстрые лесные речки еще не поддавались морозному дыханию холодного Севера.
Давыдов допил свое пиво и отправился мыть кружку. Горячую воду он добыл из титана, ополоснул емкость и задумался: куда бы вылить воду. Он уже было прицелился воспользоваться сливом ниши с краном и вывеской «питьевая вода», как его застала за этим занятием проводница.
— Зайдите и помойте свою чашку у меня. Что вы мучаетесь?
— Спасибо, — поблагодарил Анатолий. — По графику идем?
— Точно по расписанию. Как вам соседи?
— Своеобразные.
— Пассажирка уж очень скандальная, все журналы свои предлагала, я отказалась, так она завелась: то в тамбуре грязно, то чай не вовремя. Если что, могу вас переселить, места есть. Вагон почти свободный.
— Спасибо, если что, обязательно воспользуюсь вашим предложением, — улыбнулся майор.
Поезд замедлил ход, вагон начало раскачивать на стрелках.
— Станция скоро, — выглянула в окно проводница, — пятнадцать минут стоять будем. Пойду, я дежурная на два вагона.
— Спасибо. — Давыдов вытряхнул в раковину оставшуюся в кружке влагу и направился к выходу. Мельком заметил, как за оконным стеклом купе проводников появилась огромная вышка ретранслятора. На законцовках ферм горели красные аэронавигационные фонари. Снизу ажурную конструкцию освещал мощный прожектор, его луч выхватывал плоские зеркала антенн и идущие к ним от размещенной внизу аппаратуры фидеры. Анатолий, широко расставляя ноги, как моряки в качку, добрался до своего купе. Его соседи были на месте. Тетка все еще изучала свои журналы, а поляк, воткнув себе в ушную раковину крохотный динамик портативного приемника и глядя на проплывающую за окном антенну, сосредоточенно крутил регулятор настройки. Давыдов удивился: миссионер нетрадиционной конфессии оказался еще и радиолюбителем. Понятное дело, поймать на обычный FM-приемник ему ничего не удастся, так как ретранслятор многоканальный, но диапазон его трансляции установить можно попытаться.
— Я думал, возле такой большой антенны радио должно работать, — сообщил сосед, обнаружив интерес попутчика к его увлечению радиоделом. Давыдов уселся на свободную полку. Сосед продолжил теребить свой приемник.
— Нет ничего, — обескуражено подвел он итог своим упражнениям.
— Наверное, диапазон не совпадает, — уверенно сообщил Анатолий, — можно ваш приемник посмотреть?
— Да, конечно, — поляк протянул его Анатолию. Давыдов глянул на приемник. Ничего особенного, с виду обычная «Сонька», если не считать того, что для переносного приемника чересчур широкий диапазон приема. Анатолий включил его и стал крутить настройку, в этот момент дверь в купе отъехала в сторону и из коридора вовнутрь заглянул пузатый лысоватый дядечка, на плечах у него красовались погоны с зеленой окантовкой, двумя звездами вдоль и эмблемой с двумя скрещенными АКМ
