Героев огрели салютом,
Их предали розовым путам,
В тенетах из клумбовой пряжи
Несущие их экипажи.
Единые духом и славой,
Феномен они многоглавый,
Они — экспонат стоголовый,
Попавший к пионам в оковы,
Блистательный фокус природы,
Стосердый и однобородый,
Чей лагерь торжественно замер,
Как залы Петровых кунсткамер.
Над роем разинутых ртов он
Навеки в стекле заспиртован.
Гирлянды душисты и свежи,
Они — как поморские мрежи,
Они изменили корзинам, —
Их завязи пышут бензином.
Вот розы столичной теплицы,
Вот рыцарей орден столицый!
От горе, от радости горе! —
Слеза заблестела во взоре,
И вниз потекла, и другая
Сверкает, за ней набегая…
Герои, герои, герои!
Ахиллы арктической Трои!
Скрипят городские ворота,
Данайцы — в нутре самолета.
Вы Арктику перехитрили,
Посланцы родных эскадрилий.
Торосья глыбасты и круты, —
Равнин Бородинских редуты.
Про Шипку шуршит Бородина
И вяжет людей воедино.
Отчаянен курс «диамата»…
Собачья упряжка лохмата…
Лицо лихоманки моржово…
Ай как лихорадит старшого!..
Прощай, океан-окоренок
Для стирки ребячьих пеленок!
Пригодна ль пурга для просушки?
Агуськи, Карина, агушки!..
Спи с миром, хозяйственный малый,
В могиле своей небывалой,
Под бочкой, под тешкой белуги,
Как викинг на собственном струге!
Герои, герои, герои!
Ахиллы арктической Трои!
Вот хитрость, и ум, и отвага,
И честь большевицкого флага!
Всё ближе, всё глаже, всё ниже…
Коньки-Горбунки остролыжи…
Ура и порывы моряны,
И рысь белоснежной охраны,
И черные конские морды,
И дроби копытной аккорды…
Летит эскадрон по-Пегасски.
Всё белые, белые каски!
Фаланги и центурионы!
Пионы, пионы, пионы…
От лагеря до мавзолея —
Сплошная оранжерея.
Тем слезы, там грозы, там розы,
И ни на полушку прозы.
