Теперь она переходила от семьи к семье, от еврея к еврею, стараясь утешить и подбодрить израильтян, растерянных и неприкаянных в непривычной обстановке.
Выйдя из Гесема и миновав славный город Раамсес, колонна, следуя за облачным столпом, направилась в Сокхоф. С одной стороны дорога окаймлялась высоченной крепостной стеной, защищавшей Египет от набегов кочевников; с другой — широким и глубоким каналом с пресной водой.
На первых порах путь давался легко, не вызывая затруднений даже у стариков и детей. В рядах израильтян ощущалась необыкновенная радость, исходящая от свободных людей, готовых постоять за свою жизнь и жизнь своих родных. Однако вид крепостных стен вселял в души робких и боязливых страх перед возможной встречей с отрядами фараона, о военном искусстве которых ходили самые невероятные слухи.
— Может, переберемся на ту сторону? — говорили они Моисею. — Там нас труднее будет догнать.
— Если фараон решит отправить за нами погоню, — отвечал пророк, — он подумает, что мы ушли в пустыню, и станет искать нас там. Следуйте за огненным столпом, и нас минуют беды!
Евреи пришли в Сокхоф, когда палящее солнце уже миновало зенит и медленно ползло к закату. Сделав короткую остановку, израильтяне двинулись в Ефам, где находилась последняя египетская крепость. Здесь евреи еще раз вознесли хвалу Господу и расположились неподалеку на привал, во время которого перекусили опресноками, запили их вином и вздремнули.
Моисей поднял израильтян засветло и, построив, повел дальше. Он спешил, ибо в любой момент на колонну могли напасть воины египетских пограничных гарнизонов, расположенных вдоль крепостной стены и в опорных крепостях.
Вождь израильтян, широко шагая, обходил колонну, отдавая распоряжения, перестраивая воинов и напоминая евреям о могуществе Господа. Мне достался от Моисея подзатыльник за то, что я осмелился указать ему на слегка порванную одежду.
— Кто в такой час обращает внимание на одежду? — строго сказал он. — Не мешайся под ногами, Финеес. Твое время еще придет. А пока найди своих родителей и следуй за ними.
С противоположной стороны стены большую опасность представляли филистимские правители, находившиеся в дружбе с Мернептой. Очевидно, они не преминули бы напасть на бывших рабов, не без оснований считая их легкой добычей.
Моисей через помощников постоянно подгонял израильтян, среди которых постепенно начинало расти недовольство. Женщины и дети выбивались из сил, стариков поражали недуги, скот падал от усталости, и его приходилось забивать.
Из Ефама люди, ведомые Ангелом, двинули в Пи-Гахироф, расположенный между Мигдолом и морем, не доходя до Ваал-Цефона.
Это была добрая местность с полнотравными пастбищами и изобильными садами, которые плодоносили трижды в году.
Из земли пробивалось множество родников с чистой пресной водой, и Моисей повелел собирать ее в кувшины и мехи, дабы не страдать от жажды в пустыне, где влага — явление не частое.
Здесь мы разбили шатры и предались кратковременному отдыху.
И опять Мариам ходила от шатра к шатру, укрепляя измученный дух людей песнями, танцами и рассказами о стране, куда ведет их Господь.
— Сколько мы будем страдать? — вопрошали ее. — Мы страдали в Египте, но там все было привычным и родным.
Конечно, нас обижали надсмотрщики, но они не лишали нас жизни. А тут — еще немного — и наши старики начнут гибнуть от утомления. Если бы они остались в Египте, им было бы легче. Посмотри на наших детей, и ты увидишь, как они устали. От наших стад не осталось почти ничего.
Мариам утешала израильтян, убеждая, что скоро их лишения останутся позади, и ее труды не оставались напрасными.
