«Идет ей жизнь…»
…В течение нескольких лет я часто бывал в ее доме. Приходил за песнями, которые она исполняла под гитару, за рассказами о знаменитых людях, с которыми ей доводилось общаться и дружить, за гастрономическими угощениями, которые она так же вдохновенно творила, как и все остальное в жизни, за книгами из ее библиотеки, которые Татьяна Ивановна советовала непременно прочитать.
Ей очень хотелось (и удавалось) как можно дольше чувствовать себя женщиной. В 80! В 90! «Старость – прекрасное время жизни, – говорила она, – не бушуют уже страсти-мордасти, а если иногда и разгораются, то их легче унять». Во всем ее облике, в манере общения, в лексиконе чувствовалась ощущаемая ею красота жизни. Казалось, она дарит себя людям. В октябре 1988 года она пригласила меня сопроводить ее в поездке во Францию. Мы пробыли там полтора месяца, и она подарила мне Париж своей молодости, Париж своих великих друзей, художников и писателей: Марка Шагала и Жоржа Брака, Натальи Гончаровой и Дмитрия Цаплина, Натали Саррот и Жоржа Сименона, Макса Леона, Константина Бальмонта, Алексея Ремизова…
Она, несомненно, была одной из самых ярких русских женщин XX века. Спутниками ее жизни были талантливые, неординарные мужчины: американский бизнесмен-юрист Бенджамин Пеппер, великий русский скульптор Дмитрий Цаплин, блестящий американский журналист Луи Фишер и потомок народовольцев публицист Василий Сухомлин. Она пережила все тяготы века: гибель в Гражданскую войну любимого брата-близнеца, жизнь на чужбине, «казенный дом» на родине, шесть лет воркутинских лагерей. В 90-е годы Татьяна Ивановна Лещенко-Сухомлина неожиданно для себя стала удивительно популярна и востребована. Ее звали на телевидение, в концертные залы, на ставшие модными культтусовки, на богемные домашние приемы. Она вдруг стала нужной сразу всем. Ее узнавали на улице, дарили цветы, звали в гости. И я рад, что во многом способствовал славе и признанию, заслуженно пришедшим к ней хотя бы в конце ее века.
Ей так много нужно было сказать в своих воспоминаниях «Долгое будущее», выпущенных на закате жизни, но в двух изданных томах уместилось далеко не все из задуманного и написанного.
Татьяна Ивановна Лещенко-Сухомлина родилась 19 октября 1903 года и покинула этот мир через 95 лет. Упоительная, счастливая, мучительная жизнь! Один из ее друзей-поэтов, оригинальнейший Тихон Чурилин сказал: «Идет ей жизнь».
Из огромного материала, который у меня сохранился, публикую несколько биографических сюжетов, связанных с судьбой и творчеством Татьяны Ивановны.
Роман английского писателя Д. Лоренса «Любовник леди Чаттерлей», считающийся едва ли не самым эротическим повествованием XX века и вышедший в 1928 году, стал одной из скандальнейших книг своего времени. В Англии запрет на издание держался аж до 70-х годов. Впервые на русском языке книга была издана в Берлине в тридцать втором году, и русскому читателю ее подарила Татьяна Лещенко-Сухомлина.
Это берлинское издание – суперраритет. Я, точно библиофильская ищейка, вынюхивал Лоренса повсюду – безуспешно. Пытался разыскать издание в магазинах русской книги в Нью-Йорке, Мюнхене – безрезультатно. И вот однажды в Париже на маленькой улочке рю Дарю (rue Daru), там, где стоит знаменитая русская церковь, в магазинчике «а-ля рюсс», в котором можно было тогда купить все: от павловопосадского платка до четок и белогвардейских погон – в шкафу-закутке я обнаружил то, что искал.
Прилетев в Москву, помчался к Татьяне Ивановне, у которой много лет назад книга была кем-то «экспроприирована» с заветной полки. Она не поверила своим глазам. «Господи, мой „Любовник…“ Моя „леди Чаттерлей!“» В тот же вечер Татьяна Ивановна поведала мне о том, о чем в Москве никому не говорила – о переводческом эпизоде своей биографии. Времена были тяжелые. Она понимала, что при случае ей припомнят «развратный» роман. Хотя, как рассказывала жена поэта Николая Тихонова Мария Константиновна, Горький подарил эту книгу писателю Анатолию Виноградову с надписью: «Дарю вам одну из самых прекрасных, но и самых печальных книг нашего столетия».
