– Да, в самое тяжелое для меня время каждодневным чтением был Лев Толстой, его «Война и мир». Этот роман обрел для меня почти мистическое значение своеобразного талисмана, выручающего в трудную минуту. Открываешь страницу, прочитываешь первые строки и ощущаешь легкость души, жизнь наполняется солнечным светом.
Заговорили о друзьях писательницы, их у нее много: от безызвестных книголюбов где-нибудь в Караганде или Муроме до выдающихся деятелей литературы и искусства. И я вспомнил слова, сказанные одним из друзей Галины Серебряковой казахским ученым Т. Какишевым: «Меня привлекает мужество этой женщины и верность в дружбе. Если она однажды удостоверится, что человек, которого она встретила, хороший, она уже не переменит мнения о нем. Какие бы неприятности ни сулила ей дружба с этим человеком, она не изменит этой дружбе». Прекрасные слова!
Галина Иосифовна рассказывала о дружбе с Н. Жуковым, Е. Вучетичем, Г. Рошалем, Е. Тарле, А. Манфредом, В. Матвеевым… О многих она написала воспоминания, о некоторых собиралась написать.
– Этот год для меня был очень радостным – в школьную программу для старшеклассников внесена моя книга «Прометей». Радостно оттого, что в обширной переписке с читателями мы обсуждаем вопросы воспитания молодежи и всегда сходимся в суждениях на одном: молодые люди нашего времени в ответ на вопрос «делать жизнь с кого?» должны брать образы Маркса, Энгельса, Ленина, тех прекрасных людей, которые творят сегодняшнюю историю. (Галина Иосифовна показывает мне книгу карманного формата в мягкой обложке. – Ф. М.)
– Это еще одно издание моих произведений. Вышло в Японии. 26 томов. С гордостью могу сказать, что его тираж – пять миллионов экземпляров. Представляете, романы о Марксе и Энгельсе в Японии читают миллионы людей! Они стали, как говорят на Западе, бестселлером, но хорошим бестселлером! Японские издатели поразили и другим: они сумели раздобыть в качестве иллюстрации портрет одной из героинь книги «Женщины эпохи Французской революции» Мэри Вунлстонкрафт, хотя считалось, что изображения ее не сохранилось.
В ее коллекции было четыреста фигурок трубочистов
Я обращаю внимание хозяйки дома на ее портрет, висящий над рабочим столом.
– Это Верейский-отец рисовал меня, когда я была молодой. Портрет принадлежит Третьяковской галерее, но, пока я жива, он будет находиться здесь. Мне он очень нравится, он напоминает о далекой счастливой молодости.
Спускаемся со второго этажа, где находится рабочий кабинет писательницы, вниз, в домашний музей. Он создан по инициативе близких Галины Серебряковой: целая комната книг, фотографий, всевозможных подарков со всех концов света. Здесь же коллекция фигурок трубочистов, их более четырехсот, – предмет страстного собирательства. Фотография Д. Шостаковича с надписью: «Дорогая Галя, будь всегда здорова и счастлива»; работы народного художника СССР Н. Жукова, подаренные Галине Иосифовне; шкаф с ее книгами, изданными за рубежом, бюст писательницы работы Л. Кербеля; фотография из газеты «Правда», сделанная в дни приезда в Москву Ромена Роллана – Горький, Роллан, Садуль, Новиков-Прибой, Катаев, Барто, Шагинян, Серебрякова…
Прощаюсь с хозяйкой дома до новой встречи.
А через неделю – вечерний телефонный звонок: не стало Галины Иосифовны Серебряковой, прекрасного писателя, мужественного человека.
Переделкино – Москва, 1980
